Валерий Панюшкин - Рублевка - Player’s handbook

А еще все трое — Быков, Ефремов и Васильев — не утонченные интеллигенты, как можно было бы подумать, раз уж они устраивают поэтический вечер, а отчаянные весельчаки, выпивохи и циники: на репетициях орут друг на друга матом, перемешивая бранные слова с пушкинскими ямбами. Если бы логика проекта была прямой, то на Васильева, Быкова и Ефремова обиделись бы все на свете. Власти — за едкую сатиру. Оппозиция — за откровенный коммерческий расчет. Образованные люди — за вольное обращение с текстами классиков. Необразованные — за снобизм.

На самом деле не обижается никто. Все понимают или, вернее, чувствуют нутром: это же проект. Общеизвестное явление в неожиданном контексте. Иными словами, то, чего не может быть.

Ведь не может быть молодежного движения, финансируемого государством. Молодежь склонна к нонконформизму или фанатичному служению, к бунту против старшего поколения или к подобострастию, к желанию пройти стопами отцов. Но не к тому, чтобы стрясти денег со старших и быть за это хорошими. Однако проект «Наши» существует.

Не может быть, чтобы модные современные артисты пели пропахшие нафталином старые песни. Однако проект «Старые песни о главном» имел успех. Не может быть, чтобы научно-исследовательский институт финансировался группой друзей-бизнесменов, но исследования проводил не для них, а какие вздумается. Однако же проект профессора Аузана «Институт общественный договор» работает, и успешно.

Все эти проекты, повторим, существуют при том обязательном условии, что базируются на парадоксе. Но парадокс — не единственное условие успеха, а всех условий никто не знает. Поэтому проект нельзя выдумать. Его нужно найти, как гриб в лесу. Никто ведь не знает, где растет гриб. Можно лишь смутно догадываться, следовать приметам, но все же брести наугад — авось получится. Вот как мы — побредем, пытаясь дознаться, какие составляющие требуются, чтобы проект оказался успешным.

34. Проект «Гражданин поэт» изобретался в недрах или в окрестностях маленького интернетного телеканала «Дождь». Наталья Синдеева, владелица телеканала, хотела чего-то творческого, как это свойственно людям, занимающимся не творчеством, а добыванием денег. Вера Кричевская, главный режиссер телеканала, хотела, по ее собственному выражению, «показать фак официальному телевидению», но при этом она плоть от плоти большого телевидения и поэтому, в частности, очень много внимания уделяла тому, как одеты в кадре ведущие. Писатель Дмитрий Быков сочинял стихотворные памфлеты для разных оппозиционных изданий. А уволенный главный редактор газеты «Коммерсантъ» Андрей Васильев выпивал с другом своим, артистом Михаилом Ефремовым в кафе «Академия». Кафе и телеканал располагались в одном здании.

Вот они и встретились как-то за рюмкой (заметим, что Кричевская не пьет вовсе, а Васильев с Ефремовым пьют за четверых). Васильев, размахивая руками, принялся разъяснять Быкову, что тот неправильно выбирает сюжеты для памфлетов, не понимает политической остроты, не докручивает тему. Ефремов принялся кричать, что никто не умеет читать стихи. Кричевская придумала, что читать надо в театральных костюмах, чтобы получилась красивая картинка (тогда как на официальных телеканалах совсем обалдели и выпускают в эфир певицу Елену Ваенгу, не отбелив ей предварительно зубы). Идеи завертелись, и друзья поняли, что вот — они нашли (будто гриб) новый проект. Наталье Синдеевой оставалось только предоставить новому проекту эфир.

Поначалу было мило, да и только. Васильев придумывал тему, Быков писал стишок, Ефремов читал, Кричевская режиссировала, Синдеева радовалась, что у нее в эфире — очередная талантливая программа, не приносящая, впрочем, никаких денег. Но потом… На третьем или четвертом выпуске Синдеева испугалась. О ту пору она значительные усилия прикладывала к тому, чтобы студию только что открывшегося ее телеканала посетил тогдашний президент Медведев, большой любитель всего нового, интернетного, цифрового и высокотехнологичного. Не знаю уж, сколь грандиозные планы роились у Синдеевой в голове. Медведев как раз принялся позволять себе несогласие с Путиным. Умеренные оппозиционеры всерьез поверили, что Медведев может пойти на второй президентский срок, а не освободить президентское кресло для Путина. А если он пойдет, то тогда мы, умеренные оппозиционеры, — кем станем мы при умеренном президенте-реформаторе?..

Визит Медведева был нужен Синдеевой как своего рода благословение, индульгенция, сигнал государственным чиновникам, что закрывать телеканал не следует, несмотря на его оппозиционность, а наоборот, следует посещать студию и отвечать на вопросы журналистов «Дождя», хотя аудитория у телеканала крошечная. Велись переговоры с кем-то в администрации президента, уже был назначен день визита. Тут-то Синдеева и увидала готовое к эфиру очередное творение Васильева, Быкова и Ефремова. И испугалась. В стихотворном памфлете речь как раз и шла о разногласиях Медведева и Путина. И если настоящий Путин никак публично не прореагировал на маленький бунт Медведева, то лирический Путин, придуманный Быковым, отвечал: