Михаил Барятинский - Сталинградское побоище. «За Волгой для нас земли нет!»

Немецкая минометная позиция на окраине Сталинграда. Сентябрь 1942 года

С 27 сентября борьба за Сталинград вступила в новую фазу. С этого времени и до 8 октября центром боев стали заводские поселки и район Орловки. К началу боев оперативная обстановка в полосе обороны 62-й армии оставалась весьма напряженной. Район, который удерживали на правом берегу Волги советские войска, к этому времени заметно сократился. Поэтому, например, на левом фланге армии уже не было возможности разместить артиллерию. Большая ее часть, особенно артиллерия калибром от 122 мм и выше, занимала огневые позиции на левом берегу Волги.

По сравнению с защитниками города противник находился в более выгодном положении. В ходе сентябрьских боев он захватил значительную часть высот на западных окраинах Сталинграда (к югу от Мамаева кургана до Ельшанки). Это давало немцам возможность просматривать центральные районы города, русло Волги и ее левый берег, а советские войска стали еще больше ограничены в свободе маневра. Для 62-й армии существенно осложнилось и управление войсками. Командный пункт армии, оборудованный в обрыве правого берега Волги восточнее Мамаева кургана, находился всего в 2 км от врага и подвергался непрерывному обстрелу.

Зенитчики ведут огонь по немецким самолетам из 12,7-мм зенитного пулемета ДШК. Сталинград, сентябрь 1942 года

Противник начал подготовку к нанесению ударов на новых направлениях: с запада, из района юго-восточнее разъезда Разгуляевка, на поселок «Красный Октябрь» и с юга, из района западнее вокзала, на Мамаев курган, чтобы прорваться здесь к Волге. Для срыва наступления противника на этих направлениях 62-я армия подготовила контрудар, в ходе которого предполагалось очистить от немцев центр города. К контрудару привлекались 23-й танковый корпус, 95-я и 284-я стрелковые дивизии. Одновременно правофланговые соединения 64-й армии должны были нанести удар с юга с задачей овладеть районом Купоросного.

Контрудар 62-й армии, начавшийся рано утром 27 сентября развития, не получил. Из-за сильного сопротивления противника малочисленные соединения армии уже через два часа были вынуждены приостановить наступление. В свою очередь немцы, оправившись от удара советских войск, перешли в наступление. К середине дня 80 вражеских танков с автоматчиками ворвались в поселок «Красный Октябрь». Семь суток здесь шли ожесточенные бои за каждый дом, за каждый этаж. Линии фронта в традиционном понимании не существовало, как не существовало и нейтральной полосы. Главным оружием стали пистолет-пулемет и гранаты. Здесь стреляли в упор, дрались штыками, прикладами, саперными лопатками, кусками кирпича, просто голыми руками. Над полем боя все время висела немецкая авиация, которая группами по 25–30 самолетов беспрерывно бомбила наши, а порой и свои войска. Были случаи, когда от сильной бомбежки и штурмовых действий авиации немцы и наши бойцы укрывались в одном подвале разбитого дома и сидели там пригнувшись, в ожидании окончания бомбежки. После ухода авиации бой находившиеся в подвале русские и немцы либо возобновляли бой, либо разбирались по количеству сил той и другой стороны – кто кого взял в плен. Ценой больших потерь немцам удалось здесь продвинуться всего лишь на 400–600 м. Огромные потери вынуждали противника вводить в бой строительные и понтонные части, так как ни резервов, ни пополнений не хватало.

Немецкий солдат наблюдает за полем боя. Сталинград, сентябрь 1942 года

Рольф Грамс, бывший майор Вермахта, а впоследствии историк, изучавший боевой путь 14-й танковой дивизии, писал: «Это были изнурительные, ужасные бои, как под землей, так и на ее поверхности. В развалинах, подвалах, переплетении подземных коммуникаций крупного города и его промышленных предприятиях. Человек против человека. Танки карабкались на горы мусора и железного лома, ползли, визжа траками гусениц, сквозь хаос разрушенных цехов и в упор вели огонь, пробираясь далее по заваленным улицам и узким фабричным дворам. Все это можно было бы еще как-то выносить. Но были еще глубокие овраги в песчанике, целыми лабиринтами круто сбегавшие к Волге, в которых Советы снова и снова накапливали свои силы, бросая их в бой. В девственных лесах восточного, более низкого волжского берега противник был не виден – ни его артиллерия, ни его пехота, но он незримо присутствовал, ведя огонь, ночь за ночью сотнями лодок и катеров доставляя в руины города подкрепление через могучую реку».