Образ героев выполнял и другую социальную функцию — он был призван сформировать и актуализировать специфическую ценностную систему военного времени, в основе которой лежала так называемая этика добродетелей. Другими словами, был дан ответ на вопрос, как правильно вести себя в новой социальной реальности, предлагая шаблоны такового поведения.
Новый герой
Прежде всего ключевой характеристикой стали высокие моральные качества героя и его стремление к самопожертвованию. Если для нижних чинов речь шла о готовности «отдать душу за други своя», то для высшего командного состава значимой чертой стала забота о войсках и посвящение себя «ратному делу» полностью. А потому и образ героев выстраивался так, чтобы подчеркнуть моральное превосходство: русский дух сильнее немецкой техники.
В целом героизм рассматривался как торжество человеческого духа над собой и окружающим миром (в данном случае — умение превозмочь тягости войны или одержать победу, несмотря на неблагоприятную обстановку). Формальным критерием героизма стало получение георгиевской награды (орден Св. Георгия — для офицеров, Георгиевский крест — для нижних чинов), которая была законным свидетельством того, что ее обладатель честным образом служил отечеству на фронте.
К сожалению, подобные общественные представления о героизме, подхваченные и эксплуатируемые пропагандой, не в полной мере соответствовали реалиям Первой мировой — войны массовой, индустриальной. Войны, где господство артиллерии и пулеметов на поле боя уменьшало роль отдельного солдата, который, особенно в позиционный («окопный») период, превращался в пушечное мясо. Войны, где победа зависела не столько от личности полководца, сколько от эффективно выстроенной системы управления войсками в целом. А потому героическая пропаганда стала одним из объектов критики со стороны армии, что еще больше увеличивало пропасть между фронтом и тылом.
В окопах солдаты и офицеры критиковали общество за «казенный патриотизм», создание мифов и пренебрежение фронтовыми реалиями. Раздача же наград была далеко не всегда справедливой (особое раздражение вызывало получение боевых орденов штабными офицерами, ни разу не подвергавшими себя опасности), а внимание прессы — весьма избирательным. При этом о многих вещах (например, о героизме партизанских отрядов или деятельности тех или иных полководцев) запрещала писать военная цензура, которая стремилась учесть ошибки Русско-японской войны, когда по недосмотру в наших газетах публиковалось немало сведений, составляющих военную тайну. Да и как после того или иного боя, где достойно вел себя каждый, можно выделить лишь некоторых и представить их к награждению?
Тут стоит привести цитату из воспоминаний В. Арамилева, который записал следующее предложение нижнего чина Николая Власова ротному командиру: «Нельзя ли, ваше благородие, кресты по очереди всем носить: неделю бы тот, неделю бы энтот или ба хто в отпуск в деревню проедет — тому креста три на грудь на временное пользование. Справедливо бы было, ей-богу! Я первый…» В условиях фронтовой действительности героизм лишался своей поэтической, романтической составляющей, а его единственным синонимом становился профессионализм — умение выполнить поставленную задачу, сохранив при этом жизни.
Несмотря на все это, в годы Первой мировой не только сформировался устойчивый дискурс героического, но и были созданы отдельные образы героев, получившие широкую известность. Причем критика в адрес героической пропаганды в целом весьма редко переносилась на тех лиц, которые благодаря ей стали символами подвига всей русской армии. Вместе с тем хотелось бы не просто остановиться на них, но, пользуясь исторической дистанцией и доступом к многочисленным документам той эпохи, рассказать о тех, кто сто лет назад был обойден вниманием широкой общественности.
Герои-полководцы
С точки зрения общественного мнения, для полководцев и офицеров основным критерием героизма стало умение одерживать победы, которое рассматривалось как результат отличных интеллектуальных способностей и крепкой воли. Вместе с тем в условиях массовой, индустриальной войны успех зависел от слаженности действий всех начальствующих лиц, а не одного-единственного командующего. Нелегко выделить и личную роль командующего армией или главнокомандующего фронтом в той или иной победе. Примером может послужить Гумбинненское сражение (20 августа 1914 года), которое было выиграно 1-й армией при минимальном участии ее командующего генерала П. К. фон Ренненкампфа.
Читать дальше
