Алексей Лукьяненко - Темная сторона Англии

— Взяли?

— Ага! Догнали и еще раз взяли. На собеседовании было девять человек, все из ее коллектива. И кто, ты думаешь, получил место? Молодая англичанка, которая пришла работать два месяца назад. Опять двигают своих. — Это уже была вторая история, услышанная мною за последние полчаса.

— Точно! Но помимо этого есть и еще одна причина. Задумайся только на секунду, кто будет убирать номера с такой скоростью и с таким качеством, как убирают наши девчонки? Англичанки? Не смешите. Если руководство наберет команду из местных, гостиница утонет в грязи на пятый день! Они просто не справятся! Поэтому наши «рабочие лошадки» будут убирать ее вечно, а англичанки будут сидеть на ресепшене, отвечать на телефоны и бумажки перебирать.

— Тогда получается, лучше быть убогим? Ты будешь получать легкую работу, и при этом никто от тебя ничего не будет требовать и ждать, просто потому что ты ничто? На самом деле ведь у нас в цеху то же самое. Если ты один раз хорошо сделал трудную работу, в дальнейшем ее постоянно сваливают на тебя, а местные в это время делают что-то простое, где не надо старательности и большого ума.

— Выходит, что так. Хотя верить в это нет никакого желания. Да и думать об этом тоже. Скажу одно. Без местного диплома на этом предприятии не поднимется никто. Даже если у него будет семь пядей во лбу. И нет смысла ожидать чудо. Вот Марек ждал семь лет, а чудо так и не наступило. Думаю, что и не наступит. Для этого поводов нет.

— Да-а-а. — Я задумчиво ковырнул вилкой домашний плов. — У меня нет столько времени, для того чтобы ставить эксперимент.

— Какой эксперимент, Алекс?

— Эксперимент, стану ли я здесь кем-то, кроме ламинатора. Умный учится на своих ошибках, а мудрый на чужих. Будем учиться на ошибках Марека, и нечего тут больше ждать.

Вечером я достал несколько чистых листов бумаги, положил на стол калькулятор, ручку, позвал Катю и усадил ее за кухонный стол.

— Есть серьезный разговор. В свете сложившейся обстановки надо понять, как мы живем и что нас ждет впереди.

— Что случилось? — Сколько ее знаю, она всегда чрезмерно пугалась, когда я начинал серьезный разговор.

— Еще не случилось Но может. Я сегодня говорил с Мареком, и он четко дал мне понять, что на заводе перспективы нет. Я буду ламинатором до пенсии, и дай бог мне выйти на нее, а не закончить свое существование, как плотник с третьей судоверфи.

— А что с ним произошло?

— Ничего особенного. Умер на рабочем месте. Сердце.

— Какой кошмар! — От рассказанного мною ее глаза стали еще больше.

— Ни для кого не секрет, что я работаю на вредном производстве. Надежд на то, что оно станет полезным, нет. К тому же я совершенно не хочу угробить свое здоровье и в пятьдесят лет выглядеть на семьдесят. Но сейчас не об этом. Я хочу попытаться понять, насколько овчинка стоит выделки. Давай сравним наши расходы с доходами и попытаемся оценить, насколько целесообразна эта идея вообще. Может быть, деньги компенсируют все?

— Давай. — Похоже, она не совсем понимала, чего я от нее хочу.

— Значит, так, — я написал на чистом листе первую цифру, — моя зарплата за прошлый месяц две тысячи сто фунтов. Звучит неплохо, правда? Минусуем от нее все наши расходы. Я буду записывать те, что знаю я, а ты перечисляй свои.

Список оказался длинным. Аренда квартиры, налог самоуправления, страховка на машину, вода, газ, свет, электричество, бензин, продукты. Плюс я разделил на двенадцать месяцев разовый платеж дорожного налога в двести тридцать фунтов на автомобиль и добавил свои алименты, которые я плачу своей бывшей жене. Остаток просто поразил. Семьдесят фунтов в месяц! С учетом того, что Катя тоже не сидела сложа руки, нашего совместного дохода хватало, чтобы только-только обеспечить свою жизнь. Ни о каких излишествах не могло быть и речи. Только теперь я понял, почему деньги, которые я скопил на острове, постепенно таяли на банковском счету.

— Слушай, а как же живут те, кто получает восемь фунтов в час? — Я задал свой вопрос, и в то же мгновение у меня в голове сложилась вся математика нашего существования. — Так же, как мы жили на острове? Работают по шестьдесят часов и живут в одном доме по три семьи? Получается, как только ты начинаешь жить по-человечески, у тебя на счету ноль?

Пасьянс сложился. Выходит, что государство помогает тебе, предварительно поставив тебя в положение просящего. Оно само создает искусственную ситуацию, при которой его помощь выглядит спасением. А ты готов целовать ему руки за то, что оно помогает тебе выжить в условиях, которые оно само и создало. Все просчитано до пенса, и никто не даст тебе разбогатеть. Потому что как только ты разбогатеешь, твоя зависимость от государства исчезнет.