Татьяна Чеснокова - Путин после майдана. Психология осажденной крепости

Разумеется, на идеологическом поле есть и еще много чего, в том числе и зародыши тех идеологий, которые придут на смену современному западному обществу потребления. Однако, по-видимому, перепрыгнуть через определенные этапы развития невозможно. И не прошедшая через развитый капитализм Россия не готова воспринять идеологии будущего, проще цепляться за систему ценностей, обращенную в прошлое.

В один из уикендов почти две сотни представителей московской интеллектуальной элиты собрались для обсуждения острых проблем, связанных с безопасностью страны. Правда, надо оговориться: это были представители в первую очередь медийной элиты (телекомментаторы и обозреватели) и частые гости «голубого экрана» (ученые-гуманитарии, политологи, общественные деятели). Другая существенная оговорка – либеральный (в российской трактовке) уклон собравшихся (впрочем, либеральных экстремистов среди них не было – собрались люди, в той или иной степени принадлежащие к нашей современной системе власти). В качестве знаковых имен можно назвать Александра Архангельского, Дмитрия Быкова, Даниила Дондурея.

Собрались эти люди на XIX ассамблею СВОП (Совета по внешней и оборонной политике, детища Сергея Караганова, организации, близкой к власти).

Неожиданной была тема конференции – «Культура, будущее России и ее место в мире». Очевидно, состояние культуры достигло такого качества, что стало рассматриваться как фактор, влияющий на безопасность страны. Одно из объяснений выбора темы было следующим: в конце концов страна может приобрести такие черты, что желающих ее защищать может просто не найтись. И это, несомненно, вопрос культуры, вопрос внятного мировоззрения, исповедуемого гражданами страны, объединяющего и помогающего строить жизнь в гармонии с собой, обществом, миром. В качестве идеолога повестки дня собравшимся представили Александра Архангельского – одного из руководителей ГТРК «Культура».

Разговор был долгим – на два дня. Каждая сессия углубляла и заостряла определенный «культурный вопрос». Первая была обозначена так – «Русская культурная матрица: тормоз на пути развития или его опора?». Постановка вопроса сама по себе о многом говорит. Собственно, русская культурная матрица – это то, какие мы все есть, потому что все мы – результат воздействия этой матрицы. Людей вне культурной матрицы просто не существует, соответственно, вопрос стоит таким образом: способны ли русские, оставаясь самими собой, на развитие? Или в этих целях необходимо сменить свою «русскость» – стать, например, европейцами или американцами. Можно перевернуть мысль и по-другому. Если русская культурная матрица мешает развитию, значит, то, что понимается под развитием – есть развитие в рамках какой-то другой, чуждой матрицы.

Мешать развитию в рамках своей собственной матрицы «русскость» никак не может. А вот не вписываться в мировой тренд развития, определяемый иной матрицей, – да, может.

Однако выступающие углубляться в тонкости не стали и восприняли постановку вопроса в лоб. Можно подозревать, что организаторы стремились подобрать докладчиков по этой – главной – теме таким образом, чтобы представить весь спектр мнений. Однако не получилось.

Киновед Даниил Дондурей и поэтесса Олеся Николаева высоко задрали планку ужаса перед «русской культурной матрицей». Дондурей в деталях и подробностях рисовал три кризиса нашего общества – мировоззренческий, моральных критериев и психологического состояния. По мнению социолога кино и редактора журнала «Искусство кино» Дондурея, 80 % россиян живут в прошлом и мыслят категориями прошлого. Эти люди не принимают частной собственности, капитализма вообще и своих работодателей в частности, они ориентированы на идеалы советского периода и советскую власть, не собираются переходить из идеализируемого прошлого в реальное настоящее. По непонятной причине Даниил Дондурей уверен, что обсуждение всех этих кризисов табуировано и не происходит в общественном пространстве.

Как совершенно справедливо заметил докладчику Виталий Третьяков, огромное количество СМИ давно уже пишет и говорит об этих кризисах (например, газета «Завтра»), Эти медийные ресурсы, однако, настолько неприемлемы для Дондурея по идеологическим соображениям, что они, видимо, просто не присутствуют в его личном пространстве, стало быть, «не существуют».