Татьяна Чеснокова - Путин после майдана. Психология осажденной крепости

Надо признать, что мы не справляемся с нормальной эксплуатацией наших безграничных территорий, и сделать значительные части неосвоенных земель России зонами интернационального управления – не выкачивания нефти и вырубки лесов, а, скажем, научных исследований природы, отработки методов нетравматичной эксплуатации земель и развития новых прогрессивных сельскохозяйственных технологий. В общем, зонами работы на будущее всего человечества, а не на чей-то глубокий карман. Политика «собаки на сене» не может продолжаться вечно. Чем быстрее мы это поймем и начнем продумывать методы и механизмы совместного использования Сибири и Дальнего Востока, тем лучше.

Это, однако, требует отказа от психологии осажденной крепости, от постоянной готовности схлестнуться с Западом за зоны влияния. Пока же, после небольшой паузы, Россия и Запад оказались вовлечены в старую схему взаимоотношений, унаследованную от дихотомического деления мира на капиталистический и коммунистический. Российские демократы и либералы полагают, что вина за это лежит только на России. Мне же кажется, что виноваты обе стороны, и демократический Запад демонстрирует немногим меньше предвзятости и необъективности, чем авторитарная Россия. Отсюда и убежденность многих россиян, что единственная заинтересованность Запада – ослабить Россию как своего конкурента. Соответственно, тогда единственная заинтересованность России – ослабить Запад. Преодолеть этот стереотип можно только в совместной работе над серьезными и важными для всех сторон проектами, нацеленными на будущее. Двигателем прогресса может быть не только конкуренция, но и сотрудничество, когда стороны обогащают и дополняют друг друга.

Отчего бы именно Украине не стать переломным пунктом в старой примитивной схеме взаимоотношений Запада и России? Судя по тому, что писали британские газеты в начале эскалации напряжения в Крыму, западная общественность осознавала необходимость переговоров с Россией и некоторых уступок. Отмечали, например, что России можно было бы дать гарантии, что Украина не будет принята в НАТО, да и с реальным, а не декларативным принятием в ЕС перспектива слишком далекая, чтобы о ней сейчас говорить. Причем некоторые аргументы, приводимые британцами по этому поводу, не приходят в голову россиянам. В частности, как указывали британские журналисты, невозможно принять Украину в ЕС в обход Турции – а этот процесс всем членам ЕС очень хотелось бы спустить на тормозах.

В то же время Запад отчаянно заинтересован в российском участии в экономическом спасении Украины. Британцы подозревают, что украинцы, скорее всего, испытают жесткое разочарование от своего европейского выбора, потому что он чреват еще большим снижением уровня жизни в ближайшей перспективе, и надо ждать обратной волны – в сторону ассоциации с Россией. Именно поэтому Запад был готов к кооперации с Москвой для работы на украинском минном поле. Сейчас, правда, ситуация меняется на глазах, и заявления становятся все более резкими – похоже, тайная дипломатия зашла в тупик, и началось очередное противостояние России и Запада.

Смена власти в Киеве, осуществленная методом прямого действия наиболее активной и недовольной частью общества, в двадцать пятый раз поставила вопрос о будущем российского политического устройства. То, что российское политическое поле не дает пространства реальной оппозиции власти, это факт, отрицать который невозможно. То, что без нормальной, конструктивно работающей оппозиции не получается эффективного управления страной, это тоже факт. Отсюда следует вопрос: как долго может это продолжаться? До полной смены поколений, затронутых советской властью? Или могут быть и какие-то другие варианты? Если да, то как можно произвести смену вех наименее деструктивным путем?

В российском прошлом, общем с Украиной, этот вопрос уже стоял – в очень похожих обстоятельствах.

Удивительное ощущение абсолютной цикличности российской истории рождается при чтении «Воспоминаний» Павла Милюкова – одного из наиболее влиятельных политиков царской России, оппозиционных царскому режиму, лидера партии конституционных демократов, члена Государственной Думы, неоднократного кандидата, порой даже в роли премьера, в правительство общественного доверия, которое пытались создать и Столыпин, и Витте, наконец, одного из ключевых министров Временного правительства… Многие в России считали, что именно неспособность Милюкова и его ближайших соратников, организовавших партию конституционных демократов (кадетов), пойти на компромисс с царским правительством и попробовать преобразовать самодержавие мирным путем, подтолкнула нестабильность и привела в результате к революции и тотальному хаосу. Милюков в своих записках с жаром опровергает эту точку зрения, доказывая, что Витте и Столыпин сами виноваты, однако, даже читая самого Милюкова, невозможно не поставить под сомнение его видение.