Татьяна Чеснокова - Путин после майдана. Психология осажденной крепости

За 14 лет стояния у российского руля Владимир Путин совершил немало крутых поворотов и вот – сюрприз – привел корабль к исходной точке. Россия, которая, казалось бы, бесповоротно двигалась в сторону европейской интеграции и сотрудничества с Западом в поисках общего будущего, снова легла на старый курс. У Путина хватило сил и энергии не дать стране развалиться и стать поживой для соседей, но не оказалось запаса идей для построения новой реальности. Мы не сумели творчески переработать накопленный уникальный общественно-политический опыт, не сумели взять все лучшее из социалистического прошлого, обогатить схематичный капитализм и идти дальше. Меж тем то, что общество перепотребления и перепроизводства идет к концу, совершенно очевидно, проглядывают и первые контуры новой системы смыслов и ценностей. А мы опять возвращаемся назад. Почему так получилось? Какие наши черты и особенности тянут нас в старую колею?

Ответы на эти вопросы читатель найдёт в данной книге.

Кроме того, в ней представлены идеи, проекты, которые могут стать связующим звеном между сегодняшней и завтрашней Россией.

И еще немного об идеологической платформе автора. Мои читатели в интернете часто недоумевают, как же так – вчера она критиковала позицию, занятую «либералами», а сегодня не согласна с «государственниками». Действительно, это странно для нашего разделенного и ожесточенного общества – как можно писать на общественно-политические темы и не чувствовать себя приписанной ни к одной из этих групп?

На мой взгляд, и у либералов, и у государственников есть одна общая доминирующая черта – крайняя нетерпимость и даже ненависть к оппонентам. Энергия ненависти – эффективное, но чрезвычайно токсичное топливо, отходами которого и так отравлена наша страна. Нам нужен лидер, который научит нас использовать энергию добра и любви, единственную способную преобразовать Россию в считанные годы. И это не высокопарная фраза, а вполне рациональный запрос, адресованный новому поколению.

Все больше людей готовы пожалеть о собственной недальновидности, о том, что, как дети, «повелись» на капиталистическую сказку. Красивые лозунги обернулись развалом, бандитизмом и коррупцией. А мы все, выходившие на улицы, верившие на стыке 80-х и 90-х в новую свободную Россию, – очередное поколение лохов, которых объегорили, объехали на кривой козе.

Чем дальше, тем больше мифов об СССР. Вплоть до того, что это была практически земля обетованная: люди добры, возвышенны и работящи, заводы и фабрики день и ночь производят нужную добротную продукцию, ученые решают задачи мировой важности, молодежь уважает старших, пенсионеры счастливы на заслуженном и хорошо оплачиваемом отдыхе… И вдруг заокеанский черт нас попутал разрушить этот ясный и добрый мир, променяв его на пустышку в яркой обертке. В результате – горькое разочарование.

В одном из интервью Андрей Кончаловский рассказал, как они с Андреем Тарковским «обломались», выехав на Запад. В СССР их, талантливых творцов, ограничивали пошлыми рамками социалистической догмы, не давали самореализоваться. Запад казался глотком свободы. Но оказалось, что там никому не нужны талантливые творцы с жаждой самореализации, а нужны профессионалы, умеющие делать на кино деньги. И никаких тебе высоких смыслов свободного человечества. Они-то думали, что Запад – это как СССР, только лучше! А Запад – это совсем другое кино.

Так и мы все думали, что наши плюсы даны нам от рождения и не имеют отношения к прогнившему строю. Но мы ошибались. Убрав рамки социалистической догмы, мы получили другой народ, лишившийся многих своих приятных особенностей и неожиданно обретший неприятные. Оказалось, что рамки догмы сдерживали проявление многих отрицательных черт российского менталитета.

Главное достижение за 20 лет – теперь мы лучше себя знаем. Мы боролись за свободу – мы ее добились. Мы решили задачу, которую перед собой ставили.

Бремя сбывшейся мечты оказалось довольно тяжелым? Но так всегда бывает с мечтами. И, что бы кто ни говорил, возможностей сегодня у любого человека намного больше, чем было 25 лет назад.

Другое дело, что самыми востребованными оказались отнюдь не возможности самосовершенствования и расширения кругозора… Обнаружилось, что мы плохо умеем брать от свободы хорошее, но к нам чрезвычайно быстро прилипает плохое.