Андрей Битов - Пятое измерение. На границе времени и пространства (сборник)

ЛЕВИН. Не слышал, чтобы…

Б. (воодушевляясь) : Чичиков, Манилов, Ноздрев, Собакевич, Коробочка, Плюшкин… Мижуев, капитан Копейкин, Селифан… кто там еще? Вдруг все это Раки, Рыбы, Стрельцы, Тельцы, Козероги?..

Л. Наверняка. Как мы с вами…

Б. Как раз двенадцать, и все – разные?..

Л. Ну это вряд ли… Такое случайно не может получиться.

Б. А – гений?! Гоголю интуиции не занимать. Кстати, правда, что Диккенс был большой астролог, что все его характеры – типичнейшие зодиаки и сюжеты развиваются строго по законам их взаимодействия?

Л. Вы это точно знаете?

Б. Жаль. Формальный принцип позволяет сконцентрироваться и не тратить силы попусту. Если бы Диккенс действительно был астрологом, меня бы это устроило.

Л. Дело в том, что между популярной, назовем ее любительской, астрологией и наукой астрологией – дистанция огромного размера.

Б. Боже упаси! Я и не посягаю. Вы меня заранее должны извинить за все мои более чем дилетантские выходки. Конечно, мне бы хотелось получить некое профессиональное благословение… Но я даже и популярную астрологию чту за ту роль, которую она, бесспорно, сыграла в развитии нашего общества.

Л. Вы что-нибудь имеете в виду?

Б. Да я просто уверен, что в деидеологизации нашего тоталитарного режима мода на астрологию сработала как никто. Недаром, в конце концов, она была так долго запрещена. Все-таки думать, что вами управляют светила, куда здоровее, чем полагать, что всем заправляет КГБ или масоны… Определенное экологическое воспитание – симпатия к животным… Я, например, узнав, что я Бык, определенно изменил свое отношение к коровам: нахожу их очень красивыми, грациозными. Вообще этот восточный двенадцатилетний календарь очень полезен: в течение года испытывать некую умозрительную зависимость от зверя – Белой Лошади или Огненной Обезьяны – не только поэтично, но и поучительно.

Л. Дело в том, что двенадцатигодичный цикл связан с местом, которое человек занимает в обществе, с социальной позицией человека, с тем, как он влияет на общество, какой после себя след оставит, в то время как зодиакальный цикл больше связан с индивидуальными чертами.

Б. Можно сказать, что двенадцатилетие характеризует поколение, а знак зодиака – личность?

Л. Сказать – можно…

Б. Мне бы не хотелось квалифицировать писателей как персонажей, переходить, так сказать, на личности… Кто хозяин, а кто слуга и т. п. Копаться в биографии не хотелось бы. История в данном случае меня больше занимает. Поэтому Толстой и Достоевский интереснее мне как Крыса и Змея, чем как Дева и Скорпион.

Л. Вы думали на эту тему – у вас материал…

Б. Отсутствие информации – самая лучшая библиотека. В деревне тянет заняться научными изысканиями. Гипотезы растут как грибы. Впрочем, и собирание грибов своего рода гипотеза. Уж как их охота пособирать, сидя в библиотеке, я и не говорю. Один такой, выросший в одиночестве, гриб я вам и попытаюсь изложить, дорогой Михаил Борисович… Сижу это я однажды в деревне, это на севере Костромской губернии, и потянуло меня… впрочем, долго рассказывать… Давайте сыграем вот в какую игру: вы выпишите двенадцать великих русских писателей XIX века, потом попытайтесь расположить их по возрасту (по году рождения); я же попытаюсь припомнить всех зверей восточного календаря и их порядок…

Л. (пишет) : Пушкин, Гоголь, Толстой (Лев), Достоевский, Чехов, Лермонтов, Тургенев, Гончаров, Некрасов, Тютчев, Салтыков-Щедрин, Островский… Двенадцать мало…

Б. (пишет) : Бык, Тигр, Лошадь, Свинья, Змея, Дракон, Крыса, Кот, Петух, Собака, Обезьяна… Мало, говорите? А я никак двенадцатого вспомнить не могу… Напишите еще двенадцать классиков – я хочу вспомнить этого зверя!

Л. (пишет) : Фет, Лесков, Гаршин, Писемский… (Задумывается, затем выстреливает) : Чернышевский, Добролюбов, Писарев, Белинский, Кюхельбекер… (Опять задумывается.) Кто-то один из братьев Успенских… Глеб? Ушинский?.. Даль – писатель? (Получив полное согласие, записывает и Даля. Задумывается.) Надсон… Дельвиг… Бунина как считать – XIX или ХХ?

Б. (пишет и вычеркивает) : Заяц? Кролик? Кабан? Скорпион? Слон? Козел? Бунин – все-таки XX. Давайте ограничим список. Рожденными в первой половине века.

Л. Тогда и Горький – XX, и Блок… Крылов! Как же я забыл дедушку Крылова? А он не XVIII? А Карамзин? А Державин?

Б. Державин – уж точно XVIII. У меня тогда в деревне возникали точно те же трудности. С Буниным и Карамзиным. (Просматривает листок Левина.) Очень-очень хорошо. Пожалуй, вы забыли Баратынского.