Валерий Коровин - Третья мировая сетевая война

Таким образом, все «бархатные революции», которые происходят сегодня, в частности, на постсоветском пространстве и в арабском мире, в Иране, есть явление, спровоцированное США для установления своего геополитического контроля над теми государствами и территориями, которые прежде находились в зоне влияния России или оставались нейтральными и куда не удаётся войти другими методами.

Нас же более интересует возможное повторение «бархатных революций», произошедших на постсоветском пространстве и получивших известность в мире, например, по событиям, произошедшим в Грузии, на Украине, в Киргизии и Узбекистане. И самое главное — возможность реализации подобного сценария в самой России. Интерес представляет и то, что старались навязать западные страны в ходе президентских выборов в Иране, где использовались те же самые методы, технологии проведения «бархатных революций». Фактом остаётся то, что Иран всё же начал опасные внутриполитические реформы, направленные на либерализацию внутреннего уклада, а такие эксперименты, что мы видим по ситуации в Сирии, где тоже проводилась либерализация, не проходят без последствий. Вирус западной демократии легко подцепить, но вот избавиться от него можно зачастую лишь путём хирургического вмешательства. Для осуществления правильного выбора начать всё же следовало бы с оценки результатов того, что принесли «бархатные революции» тем государствам, в которых они состоялись.

Всё ещё оставаясь ядерной державой, большая Россия вызывает обоснованные опасения у наших «друзей по перезагрузке», а прямое вероломное вмешательство в дела стран постсоветского пространства может вызвать у неё недовольство, переходящее в агрессию. А вот это как раз нежелательно. К тому же основной целью для США, чего они никогда не скрывают, является сама Россия.

Каковы же последствия сетевой атаки для тех государств, против которых реализуется данная технология? Естественно, ничего хорошего как для этих государств, так и для существующих в них политических режимов «бархатные революции» в себе не несут. Ибо при реализации этого сценария общество пускается «в расход», а его реальные интересы совершенно не учитываются, оно становится разменной монетой, расходным материалом. Сами же «революционеры» первыми исчезают с политической арены, а бывает, и уходят из жизни. Люди, которые искренне начинают верить в идеалы «бархатных революций», не подозревая о том, что это — спровоцированные идеалы, по сути, становятся неким топливом таких революций, сгорая ради американских интересов. Само же общество выводится из состояния равновесия, нарушаются социальные устои, рвутся связи, падает авторитет власти, растёт недовольство, а о нормальном функционировании экономики и говорить не приходится. Всё это — идеальные условия для навязывания и установления западных моделей социального устройства. В страну заходит Америка и уже не уходит никогда. По крайней мере добровольно.

Вслед за Россией, пережившей «бархатную революцию» 1991 года, не миновала эта участь и некоторые другие страны СНГ. Везде, где были реализованы сценарии «бархатных революций», сегодня мы можем наблюдать либо частичную, либо полную потерю суверенитета. К полной потере суверенитета следует отнести нынешнюю Грузию, где «революция роз» привела в результате к серьёзным процессам, дестабилизировавшим общество, а также к серьёзным территориальным проблемам. Собственно, территориальные проблемы мы наблюдаем у всех стран постсоветского пространства, в тот или иной период ориентировавшихся на США.

Таким образом, никаких преимуществ ни политические силы этих государств, ни их общества от реализации сценариев «бархатных революций» не получают. Единственная сила, в любом случае получающая с этого политические дивиденды, — это США, устанавливающие таким образом безболезненный, невоенный, «мягкий» контроль над своими новыми территориями.

После того как геополитика стала неотъемлемой частью не только военного, но и политического планирования, а военная наука шагнула далеко вперед, к концепции сетевых войн, стало понятно, что больше невозможно удержать существующие границы государства без экспансии вовне. Отсутствие наступления означает отступление ввиду того, что мы тут же попадаем в окружение вражеских плацдармов, используемых для наступления на нас.