Наталия Перевезенцева - Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Так что названия улиц в этом районе неслучайны. Они действительно связаны с людьми, которые здесь работали.

Лиговка, конечно, имела не самую лучшую репутацию. «Шумная», «грязная», «подозрительная». Вспомним омерзительное «чубаровское дело» 1928 года (даже рассказывать не хочется, кто заинтересуется – пусть почитает). Лиговская шпана славилась на весь город. Неслучайно уже в наше время пел Александр Розенбаум:

Со времен ямщиков повелось – трактиры, пивные, ночлежные дома. С появлением фабрик и заводов добавились общежития, дома с дешевыми комнатами. Смутные, таинственные, нехорошие места. Недаром Геннадий Алексеев в романе «Зеленые берега» приводит своих героев именно на Лиговку. Роман этот – трагическая история любви нашего современника и певицы «эпохи модерна» Ксении Брянской (прототипом ее послужила Анастасия Вяльцева). Каким-то образом они преодолевают время и встречаются в трактире «Голубой жираф» на Лиговке. «Это мое тайное прибежище», – говорит Ксения. Но – печать Лиговки – кончается все очень плохо: хозяин этого заведения убивает певицу.

У меня есть собственное предположение: где именно находился «Голубой жираф». Не то ли это кафе-мороженое на углу… впрочем, кафе-мороженого теперь нет, а есть совсем другое заведение. Но сохранились низкие своды, вход – несколько ступенек вниз. Желающих узнать поточнее отсылаю к роману «Зеленые берега», тем более, что это один из лучших художественных текстов, посвященных Петербургу.

Мраморный дворец – самое старое здание на Марсовом поле, один из красивейших дворцов Санкт-Петербурга, сооружен в 1768–1772 годах на месте петровского почтового мазанкового двора по проекту Антонио Ринальди для фаворита Екатерины II графа Григория Орлова. Назван «Мраморным», потому что в его внутренней и внешней отделке использовались разные сорта мрамора. Долгое время во дворце находился Музей В. И. Ленина (ныне – филиал Русского музея).

Казалось бы – известное здание с известной историей. Когда я предложила Виктору Михайловичу эту тему, он засомневался. Но мы все же решили рискнуть. И получилось вот что.

Антонио Ринадьди, [119]строитель Мраморного дворца, родился в 1709 году близ Неаполя. Учился у Луиджи Ванвителли, одного из крупнейших зодчих позднего итальянского барокко.

В 1752 Ринальди приезжает в Россию. Вернее, в Малороссию – так тогда называли Украину. Его пригласил Кирилл Разумовский, всесильный тогда гетман Малороссии. Гетманом он стал в 22 года, а в 18 лет был назначен президентом Академии наук. Все знали, что связано такое высокое назначение с тем, что его брат Алексей Разумовский был фаворитом императрицы Елизаветы Петровны и, по слухам, ее морганатическим мужем. Происходили Разумовские с Украины, в детстве пасли волов. У Алексея был дивный голос, его заметили, взяли певчим в столицу – а там на него обратила внимание императрица. Одно время Алексей Разумовский – «ночной император России», как его называли – был всесилен. Но оставил о себе добрую память: в политику не лез, зла никому не делал, сребролюбием не страдал и, говорят, до самой кончины держал в шкафу в кабинете пастушескую свитку, в которой когда-то явился в Петербург. И родных не забывал. Кирилл получил достойное образование и, став гетманом, решил сделать город Батурин столицей Малороссии. Да еще какой: дворец, каменные дома, университет… И Антонио Ринальди строит в Батурине гетманский дворец в стиле барокко. Когда в 1764 году Екатерина II отменяет гетманство, Батурин остается во владении Разумовских. Позднее Чарльз Камерон перестраивает дворец, с учетом планов Ринальди.

Антонио Ринальди

Первая постройка Антонио Ринальди в Петербургской губернии – собор Св. Екатерины в Ямбурге (Кингиссепп). Изящное легкое здание немного напоминает торт со сбитыми сливками и до сих пор является символом этого маленького города.

По приезде в Петербург Антонио Ринальди назвал себя «архитектором великой княгини». Это существенно. Ведь официально его заказчиком был Петр III. Видимо, Ринальди являлся сторонником будущей императрицы Екатерины II. Поэтому неудивительно, что, когда та взошла на престол, а Петр III скончался «от приступа геморроидальных колик» в Ропше, именно Ринальди становится ведущим архитектором Петербурга. Ораниенбаум – Катальная горка, Китайский дворец. Гатчина – Большой дворец. Царское Село – памятники воинской славы. Князь-Владимирский собор на Петроградской… Имя Ринальди связывают с особняком Мятлевых на Исаакиевской площади и – что самое интересное – с домом № 12 по набережной реки Мойки. Это последний пушкинский адрес. Сам Ринальди этот дом, конечно, не строил. Но в начале XIX века старый еще петровского времени дом, перестраивал неизвестный архитектор. И он взял прототипом Мраморный дворец, хотя, конечно, дом № 12 по набережной Мойки не получился таким роскошным. Некоторые специалисты [120]считают: «по общему характеру абриса здания заметно определенное сходство с общим архитектоническим строем Мраморного дворца».