Наталия Перевезенцева - Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Все быстро и резко меняется в нашем мире. Совсем недавно даче Е. К. Гаусвальд грозил снос. Читаем в прессе: «В постсоветское время здание перешло во владение коммерческой фирмы и долгое время не отапливалось. К 2008 году оказалось в аварийном состоянии. Как пояснил замдиректора „Спецпроектреставрация“, около 85 % конструкций было уничтожено разрушающим древесину белым домовым грибом. По решению Совета по сохранению культурного наследия, дача Гаусвальд будет снесена». Оцените горькую иронию последней фразы. Невольно в голову приходит мысль: а как же во всем мире борются с этим самым «белым домовым грибом»? Но как всегда на вопросы «Что делать?» и «Кто виноват?» в России ответа не сыщешь.

После выступлений прессы и возмущения общественности принято решение провести еще одну экспертизу дачи, сделать попытку все же спасти уникальный памятник модерна… Но пока что вопрос остается открытым.

И одно из последних сообщений прессы: 3 марта 2011 года: «Специалисты Комитета по государственному использованию и охране памятников (КГИОП) администрации Санкт-Петербурга провели визуальный осмотр мест вскрытий фундаментов, перекрытий и стен объекта культурного наследия регионального значения „Особняк Гаусвальд с тремя службами, участком парка и оградой“ („Главный дом“). Как сообщили ИА REGNUM сегодня, 3 марта, в пресс-службе комитета, в ходе обследования было выявлено, что участок, примыкающий к каменной башне, поражен гнилью деревянных конструкций несущих стен и балок перекрытий с 1-го этажа до крыши, то есть стропила стоят практически без опоры. В соответствии с актом КГИОП выполняется техническое заключение с выводами и рекомендациями по устранению аварийности. Доступ людей на аварийный участок запрещен»…

Во время этой прогулки Виктор Михайлович предался воспоминаниям детства. Оказывается, у него, как почти у всякого ленинградского послевоенного мальчишки, было, что вспомнить и о стадионе «Динамо», и о выезде на лодках в залив, и о купании на полупустых по будням пляжах. Иногда мне казалось, что Виктор Михайлович пересказывает… повести Вадима Шефнера, такими узнаваемыми были реалии. Только Шефнер рассказывал о довоенном детстве, а Бузинов – о послевоенном.

Из трех островов, создающих для петербуржца географическое пространство «Острова», Крестовский – самый большой. [78]Его площадь около 420 га. Он и в море выдается значительно дальше, чем соседний Елагин. Но из трех островов он, пожалуй, «скромнейший». Может быть, из-за того, что остров этот – самый низкий из трех, и при любом, даже небольшом, подъеме воды в Невской губе он подтапливался или затоплялся.

Почему Крестовский (или Крестовой, как называли его вначале)? То ли от какого-то безымянного креста, воздвигнутого на острове, то ли от крестообразно прорубленных просек, то ли от озерца в форме креста. Первый историк Петербурга Андрей Иванович Богданов прямо признается: «Сей остров почему имя свое восприял… того неизвестно». [79]

Сначала Петр подарил остров князю Александру Даниловичу Меншикову, потом передумал и отдал своей сестре Наталье Алексеевне. Интересно, что нет (по крайней мере, мне не встречалось) подробного описания жизни царевны Натальи. Мы знаем, что она была любимой сестрой Петра, сторонницей его реформ, женщиной по тем временам весьма и весьма эмансипированной. Она увлекалась театром, сама писала пьесы и, переехав в Петербург, устроила, как и ранее в Москве, первый петербургский публичный театр. В петровские времена театр ведь был не только развлечением, но и средством воспитания, откликом на недавние события. Петр I вполне мог бы сказать: «Важнейшим из всех искусств для нас является… театр». Так, мекленбургский посланник Вебер вспоминал об одном из спектаклей 1716 года: «Царевна Наталья… устроила представление одной трагедии, на которое позволялось приходить всякому… Сама царевна сочиняла трагедии и комедии на русском языке и брала содержание их частию из Библии, частию из светских приключений…». Иногда в конце представления выходил оратор, который объяснял действие пьесы и произносил нравоучительный монолог. Ранняя смерть Натальи в 1716 году глубоко потрясла Петра. Он лишился не только сестры, но и верной помощницы.

Крестовский остров снова перешел к Меншикову. Наталья Алексеевна успела лишь выстроить здесь небольшой летний домик – в районе нынешнего Большого Крестовского моста через Малую Невку. Меншиков подошел к делу с размахом. Он благоустроил усадьбу, насадил большой плодовый сад. После опалы и ссылки Меншикова остров переходит в казну, и Анна Иоанновна дарит его в 1731 году графу Бурхарду Христофору Миниху. В России его иногда именовали «Христофор Антонович», потому и остров попытались переименовать в «Христофоров». Не привилось. Во времена Миниха на острове вырыли рыбный пруд и соорудили новый кабак.