Наталия Перевезенцева - Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Есть в парке и памятник, появившийся недавно, в 1995 году. Это мемориальная ротонда на месте того самого кирпичного завода – крематория времен блокады. И недалеко от нее поднятая со дна одного из прудов вагонетка – она использовалась на кирпичном заводе в то время. Идет речь о создании в парке более четко выраженной мемориальной зоны – ведь, сколько людей окончило свой жизненный путь в печах кирпичного завода. Наверное, это правильно, и пусть она будет. Но парк Победы уже давно стал и любимым местом отдыха жителей района. Здесь есть аттракционы, лодочная станция, детская площадка – все, чему полагается быть в парке культуры и отдыха. Никакого противоречия в этом нет. В конце концов, сказал же поэт:

В парке заливают каток, причем, в отличие от других катков города, не дерут дорого за билет и позволяют приходить со своими коньками. Поэтому в выходные здесь всегда много народу. Я, кстати, обратила внимание, что в последнее время возрос интерес к катанию на коньках. И на катке в Парке Победы можно увидеть и детей, и пожилых людей, и молодежь. Все катаются по-разному, но недовольных, по-моему, нет.

Вот такой этот парк – мемориальный, связанный со страшными событиями блокады, и одновременно – радостный. Настоящий парк Победы.

Половина моих воспоминаний о прогулках с Виктором Михайловичем должна сопровождаться жалобным: «Мы так замерзли…». Действительно, диктофон иногда отказывал, но мы держались мужественно. Так было и в парке Победы. Простуженный, обмотанный шарфом Виктор Михайлович сокрушался, что его голос будет хрипеть. Сделали пробную запись, и только после этого начали работать. Потом отогревались мутным кофе в ближайшей забегаловке, и Виктор Михайлович мрачно предвкушал завтрашнюю запись где-то на окраине Питера (не со мной), ругал погоду, начальство, жизнь вообще. А потом вдруг разговорился с официанткой и совершенно очаровал ее (при том, что милая девушка вряд ли слышала когда-нибудь его передачу, да и само имя). Хозяин кафе, хмурый кавказец, начал неприязненно поглядывать в нашу сторону, так что я сочла за лучшее начать дергать Виктора Михайловича за рукав и канючить: «Пойдемте… холодно…». Теперь жалею. Виктор Михайлович был в ударе, он и дикого сына гор обаял бы.

Судьба этого архитектурного комплекса, окруженного новостройками Московского района, связана и с историей Московской дороги, и с победой русского флота у Чесмы, и вообще – с блистательной екатерининской эпохой. Хотя сейчас этого не скажешь.

Многие знают Чесменскую церковь, забывая о том, что рядом – знаменитый когда-то Чесменский дворец (или, как его называли, – Чесма). А ведь когда-то Чесменский дворец упоминали наряду с Гатчиной и Петергофом. Так, поэт А. Воейков писал:

Начать, наверно, следует с того, что место, куда мы пришли, издавна называлась «Кикерикексен», то есть – «Лягушачье болото». Но находилось оно неподалеку от дороги, которая вела в императорскую резиденцию – Царское Село. Императрица Екатерина II Царское Село любила, часто ездила туда, поэтому понадобилось построить по дороге так называемый «путевой дворец», где императрица могла бы остановиться на ночлег. Казалось бы, расстояние до Царского Села небольшое, ночевать в пути не обязательно. Но поездка императрицы – это не просто перемещение из одного места в другое, это цепь увеселений, обедов, балов и так далее. Поэтому и строились путевые дворцы. [58]

Чесменский дворец

Наш дворец спроектировал и построил в 1774–1777 годах архитектор Юрий Фельтен в модных тогда формах неоготики. Интересно, что, если мы посмотрим на дворец сейчас, то легко сможем представить себе первоначальную фельтеновскую постройку. Дворец треугольный в плане с круглой башней посередине и тремя башенками по углам. А вот те корпуса, которые отходят от башенок – это позднейшие пристройки. Фельтеновский дворец напоминает игрушечный, совсем небольшой замок (прообраз – английские и шотландские замки). Центральная мощная башня увенчана зубцами – следы их сохранились до сих пор. (Искусствоведы находят в ней отдаленное сходство с крепостью на Босфоре.) Когда-то дворец не был оштукатурен и еще больше походил на замок. Тем более, что отделяла его от остального пространства канава для осушения, имитирующая ров. Земля, вынутая из канавы, образовывала подобие вала. Надо сказать, что со стороны московской дороги ко дворцу вели ворота с башенками, тоже в ложноготическом стиле. Вокруг дворца, конечно, разбили парк со всякими парковыми затеями.