— А что лечат с помощью «березки»? ( Мы подходим к тренажеру, у которого вниз головой «висит» мужчина средних лет. )
— Это антигравитационное упражнение — ноги выше головы, оно улучшает мозговое кровообращение. Лучшая профилактика инсультов, инфарктов, потому что в основном работают мышцы, качающие кровь снизу вверх. При этом он стоит на шее, а нагрузки на шею нет, потому что тренажер его тащит вверх. То есть это упражнение можно делать с тяжелыми травмами спины, компрессионным переломом позвоночника. Пусть не в первый день, но постепенно. И, когда человек с тяжелым остеохондрозом, с позвоночными грыжами сделает хотя бы один раз это упражнение, зачем ему операция?
То есть мы разбираем болезнь до первопричины. А первопричина состоит в слабой работе глубоких мышц. Болят только они. Когда говорят: «Защемило нерв, воспалился нерв в поясничном отделе», пусть заново изучают физиологию. А такие вещи говорят и доктора наук. В поясничном отделе нет нервов, там спинальная жидкость и ликвор, конский хвост, который не ущемляется ни при каких условиях, он отодвигается. У фигуриста Плющенко были боли, потому что был спазм мышц поясничного отдела: он много прыгал и плохо растягивался. А ему сделали операцию, после которой он глотал таблетки целый год. Я ему сказал тогда на передаче у Малахова: «Вынимай конструкцию, пока ты еще живой». Он вынул и сейчас уже опять катается на коньках. И еще сейчас везде показывают бобслеистку Иру Скворцову, которую я восстанавливал в своем центре после 50 операций в Германии. Сейчас она ведет полноценную жизнь.
— Медикаментозное лечение вы вообще не применяете?
— За тридцать с лишним лет я ни одной обезболивающей таблетки не выписал, потому что я знаю, что мышечная система обладает собственными обезболивающими свойствами. Но я использую различные вспомогательные методы, такие как криопроцедура, саунотерапия, массаж. У нас никто не умеет их применять, но от них может быть большая польза.
Пациенты превращаются в партнеров
— Сколько центров вы открыли по всей России?
— Больше ста. И в России, и в СНГ, и за рубежом.
— Это единая сеть?
— Нет, большинство из них работает по франшизе. Как правило, мои бывшие пациенты у себя в городах находят помещение, деньги. А я лично руковожу центрами в Москве — это Сокольники, Ходынка, скоро появятся Дмитрия Ульянова и Бутово.
— Как вы контролируете соблюдение стандартов работы?
—У меня запатентована авторская методика диагностики, лечения, профилактики, реабилитации, а также создан Институт современной кинезитерапии, где есть команда педагогов. Они обучают франчайзи методике лечения, я принимаю экзамены. После того как они начинают работать, мы их снова приглашаем — проводим мастер-классы, второе обучение и третье обучение. Всего четыре уровня, и три обязательно надо пройти очно, четвертый можно и дистанционно. Кроме того, у нас есть компьютерная программа, где расписаны все стандарты, нагрузки, упражнения, системы. Периодически франчайзи нам посылают отчеты. И мы можем всегда зайти в любой центр — посмотреть, как там работают ребята, стоит с ними позаниматься еще раз или нет. Они запрашивают консультации у центра, если сложный больной, — пишут его анамнез, его функциональную диагностику, а мы анализируем ее, даем советы.
Мы обязательно собираем ежегодную конференцию, где обсуждаем планы друг друга. У нас есть авторские семинары, когда мы изучаем отдельные методики. Мы работаем с административным аппаратом, чтобы они правильно умели говорить. Но одно из главных условий — все сотрудники центра должны заниматься в этом центре своим здоровьем. Мы не выдаем больничных листов. Если заболел, больше трех дней провалялся — ищи другую работу. У нас нянечки, уборщицы — все занимаются.
— Насколько доходный этот бизнес?
— Никто еще не проиграл, не ушел из системы. Стоимость бизнеса может расти от 3–5 миллионов до 15–20 миллионов рублей. Причем дополнительных вложений практически не требуется, только надо следить за косметическим состоянием помещения, может быть, за какими-то мелочами: купить новый фен и так далее. Тренажеры у нас пожизненные, в некоторых центрах они работают уже по 30 лет. Смазать надо, иногда заменить трос, покрытие поменять. Конечно, рентабельность зависит от площади центра. Есть маленькие центры, как в Севастополе, где всего 240 «квадратов», а есть большие, как здесь (на Ходынке. — «Эксперт») — 800 метров, они через два-три года уже дают прибыль, и это очень хороший показатель. Денег достаточно, чтобы жить спокойно. Не миллионы долларов, но спокойно. У нас есть внутрикорпоративная договоренность, чтобы не ставить центры на каждой улице. Бизнес есть бизнес, он должен всегда быть немножко в дефиците.
Читать дальше
