Владимир Реданский - Во льдах и подо льдами

К этому следовало добавить, что совместное плавание лодок пр. 670 значительно уменьшало риск — они были не только одновальными, но и однореакторными.

Первой из АЛЛ пр. 670 совершила трансарктический переход в 1977 г. «К-429» (командир капитан 1 ранга В.Т. Козлов, старший на борту контр-адмирал Е.Д. Чернов).

Главком ВМФ Адмирал Флота Советского Союза С. Г. Горшков поддержал это смелое, неординарное предложение.

Подготовке к межтеатровому переходу одновременно двух атомных подводных кораблей предшествовала особенно основательная подготовка. Штаб флотилии подготовил и соответствующее наставление по подледному плаванию в составе группы, внимательно изученное с командирами кораблей, вахтенными офицерами, офицерами походных штабов.

Руководителем этого группового подледного плавания командование ВМФ назначило Р.А. Голосова, сделавшего своим флагманским кораблем подводную лодку «К-325», которой командовал капитан 2 ранга В.П. Лушин. Старшим на борту «К-212» (ею командовал капитан 3 ранга А.А. Гусев) являлся командир дивизии атомных лодок капитан 1 ранга Е.А. Томко.

Утром 22 августа на причале, у которого были ошвартованы отправлявшиеся в трансарктический поход лодки, состоялся митинг. А в 11 ч один за другим атомные корабли покинули базу, вышли за остров Кувшин и, построившись в кильватер, направились к точке погружения.

В 15 ч, перестроившись в строй фронта, лодки погрузились и двинулись к месту встречи с кораблями обеспечения, заняв назначенные руководителем похода эшелоны глубины. (Здесь и далее автором использованы с разрешения Р.А. Голосова сведения из его походного дневника.)

24 августа состоялась встреча с кораблями обеспечения, а два последующие дня ушли на тренировочные подледные плавания кораблей, которые проводились раздельно. 26 августа, получив «разрешение» от КП Северного флота начать переход, лодки погрузились на глубину, гарантировавшую безопасность от встречи с айсбергами. Согласно лоции такая опасность подстерегала мореплавателей до 150-го меридиана восточной долготы. Началось совместное арктическое плавание. Лодки держались друг от друга на установленной дистанции, четко выдерживая заданную глубину. Постоянно поддерживалась связь в телефонном режиме. Навигаторы — а на флагманском корабле «К-325» находились главный штурман ВМФ контр-адмирал Р.А. Зубков и флагманский штурман флотилии капитан 1 ранга А.П. Бурсевич — постоянно обменивались путевой информацией, связанной с путеисчислением и курсоуказанием, с ледовой обстановкой.

«Распорядок дня был установлен мной — типовой для дальних походов, — рассказывал автору Р.А. Голосов. — Единственное отличие в том, что не производили проворачивание механизмов, чтобы обеспечить стабильность их работы и исключить вероятность каких-либо ошибок при переключениях. Учитывая особую опасность пожара при подледном плавании, вместо проворачивания установили «противопожарный час», во время которого скрупулезно обследовали все «закоулки», осматривали электрооборудование, буквально принюхивались, нет ли запаха гари».

28 августа оба корабля достигли 83-й параллели и легли на курс 90°, соблюдая дистанцию от 15 до 20 кабельтовых в зависимости от обстановки, чтобы не терять при этом контакт.

К середине дня 29 августа корабли прошли хребет Ломоносова, а к ужину «распрощались» с 83-й параллелью, повернув на курс 145°.

При пересечении 180-го меридиана на обоих кораблях провели праздник Нептуна, вызвавший немало добрых улыбок, искреннего смеха. В конце перехода на каждой из лодок командиры вручили участникам перехода красочно, с выдумкой оформленные «дипломы». На «К-325» текст «диплома» гласил:

«Мы, Владыка морей и океанов Нептун, торжественно удостоверяем, что лета 1978-го месяца межень подводник атомохода Советского.., достойный продолжатель дел отважных мореходов северных, прославивших флот Российский, под флагом Страны Советов в течение многих дней и ночей подо льдами могучими моего владения Арктического вкупе с товарищами досточтимыми успешно прошел и к чистой воде выход найти сумел. Наречен отныне покорителем глубин подледных и к беспрепятственному плаванию в морях, особливо подо льдами, в интересах защиты Отчизны нашей допущен».

Плавание подходило к концу, и подводники уже предвкушали возможность вдохнуть после всплытия чистый арктический воздух. И вдруг ранним утром, когда обе подвахтенные смены еще отдыхали, неожиданно сработала система аварийной защиты реактора. На корабле прозвучал сигнал «Аварийная тревога». Из центрального поста в отсеки последовали необходимые в этом случае команды. А пока устанавливалась причина возникшей тревоги, каждый, кто находился в прочном корпусе атомохода, не мог не подумать: «А хватит ли запаса электроэнергии аккумуляторной батареи, чтобы найти подходящую для всплытия полынью?» — ведь корабль перешел на движение под электродвигателями. Почему сработала аварийная защита, вызвавшая, само собою разумеется, немало отрицательных эмоций, установили быстро. Все оказалось донельзя просто: один из членов экипажа допустил непростительную оплошность. Подводники облегченно вздохнули, но неприятный осадок в душе остался, тем более что, как показывали эхоледомеры, подводный телевизор и наблюдения в перископ, полыньи и разводья в тяжелом льду этого района попадались значительно реже.