Леонид Млечин - Случайная война - Вторая мировая

Ванситарт отправил запись беседы Галифаксу, тот переправил ее Чемберлену. Британский премьер-министр прочитал записи разговоров с Кляйстом, но не воспринял слова немца всерьез. Для него Кляйст был просто врагом Гитлера, готовым на все, лишь бы скомпрометировать фюрера.

Галифакс настоял на том, чтобы посла Гендерсона отозвали в Лондон для консультаций. Это была форма дипломатического протеста. Но Гитлер, кажется, даже не заметил отсутствия в Берлине британского посла.

Роберт Ванситарт не знал, как ему быть. Есть ли реальная разница между нацистами Гитлера и старыми националистами вроде Кляйста и Герделера, которые тоже требуют восстановления прежних границ Германской империи? Британский дипломат не видел разницы. А она была. Старые националисты понимали, что проблемы решаются за столом переговоров. Гитлер собирался забрать все силой…

Эвальд фон Кляйст посетил и Уинстона Черчилля. Тот не занимал правительственных постов с 1929 года. Он был сторонником жесткой линии в отношении Гитлера. Разговор происходил в машине Черчилля, который показывал немцу свое поместье. Его сын Рэндольф записал беседу. Кляйст вновь и вновь повторял, что только твердая позиция Лондона заставит немецких генералов восстать против Гитлера.

Уинстон Черчилль объяснил немцу, что большинство англичан чувствуют себя спокойно и уверенно, пока Невил Чемберлен обещает им мир, и не хотят затевать войну с Германией.

— Англичане, избалованные своим воспитанием и образом жизни, — жаловался Черчилль, — забыли, что такое мужество и ответственность. Они проявляют малодушие, готовы на любые уступки, лишь бы избежать риска. Они словно забыли, что это называется упадничеством.

Кляйст вернулся в Германию разочарованный, 27 августа поделился с начальником абвера (военная разведка и контрразведка) адмиралом Вильгельмом Канарисом:

— Я не нашел в Лондоне никого, кто готов к превентивному удару. Они хотят избежать войны и готовы заплатить за мир все что угодно.

Заместитель министра иностранных дел Эрнст фон Вайцзеккер, бывший морской офицер, тоже побаивался раннего вступления Германии в боевые действия и даже заметил своему шефу, что война с Чехословакией может быть ошибкой. Иоахим фон Риббентроп предостерегающе ответил, что нужно сохранять слепую веру в фюрера. Если Вайцзеккер на это не способен, то может впоследствии пожалеть.

Министр Риббентроп распорядился разослать всем послам циркулярное письмо, одобренное Гитлером:

"Западные державы не осмелятся напасть на Германию, если судетская проблема будет решена силой. Но если они окажутся слепы и попытаются сопротивляться национально-социалистической Германии, тогда семьдесят пять миллионов немцев, как один человек, бросятся на врага и победят его".

В тридцатых годах генерал Людвиг Бек выпустил солидный труд под названием "Управление войсками". Это сделало его известным в военных кругах. Он был религиозным человеком и консерватором, считал нацистов людьми вульгарными, страдающими отсутствием вкуса. Генерал составил меморандум, в котором отметил, что вовсе не обязательно завоевывать новые территории, германская экономика нуждается в развитии внешней торговли. Бек боялся, что территориальные требования Германии вовлекут ее в войну с другими странами, выиграть которую невозможно. Бек написал несколько таких меморандумов, выражая опасения по поводу планов Гитлера. Он надеялся образумить нацистского вождя, обратить его внимание на опасность войны.

Фюрера эти предупреждения только раздражали. Он сказал, что генерал Бек вводит его в заблуждение, преувеличивает мощь французской армии и преуменьшает возможности немецкой. Адольф Гитлер признался министру юстиции Францу Гюртнеру:

— Единственный человек, которого я боюсь, — это Людвиг Бек. Он может выступить против меня.

Но генерал Бек по своему воспитанию не мог участвовать в выступлении против правительства. Прусская военная этика это запрещала. 18 августа Бек пришел к главнокомандующему сухопутными войсками Браухичу и подал прошение об отставке. Бек предложил начальнику последовать его примеру. Главком, недавно получивший этот пост из рук Гитлера, уходить не хотел. Ответил:

— Я солдат, мой долг — повиноваться приказу.

Браухичу не мог нравиться авантюризм Гитлера. Но генерал верил Гитлеру, когда фюрер говорил, что прекрасно понимает западных лидеров, — они не посмеют начать войну из-за Чехословакии.