Array Коллектив авторов - Быть чеченцем - Мир и война глазами школьников

Из Ачхоя нам пришлось ехать в Махкеты [13] Село в горном Веденском районе на юго-востоке Чечни. Въездом главного героя в «немирной аул Махкет» начинается «Хаджи-Мурат» Льва Толстого. В ауле же Махкет разворачивается действие фильма «Кавказский пленник» режиссера Сергея Бодрова. , в этом селе я родилась. Прежде я редко бывала здесь, но теперь познакомилась поближе с этим местом при «приятных обстоятельствах».

Я в основном сидела за книгами. Мне очень нравилось читать приключенческие романы, а больше всего я любила книги Генри Райдера Хаггарда «Дочь Монте-сумы», «Дети тумана». Хотя бы с этими героями я могла попутешествовать! Да, время было военное, но мы старались не замечать всего, что происходит вокруг. Жить хотелось несмотря ни на что! Так иногда хотелось посмеяться! Часто взрослые осуждают нас за то, что нам иногда бывает весело. Это так обидно, кажется — почему они не могут нас понять, ведь так мало радости пришлось на наше время, а мы устали от вечной скорби и страданий!

В Махкетах спокойная обстановка тоже была недолго. Ночью начали бомбить с самолетов [14] Бомбардировки этого района продолжались с большими перерывами с конца декабря 1994 года по начало июня 1995-го. Скорее всего, семья Ларисы покинула Махкеты в середине мая, когда бомбежки Веденского района стали массированными. . Бомбили очень близко, и у нас, конечно, как всегда, первая реакция — в подвал. Наш подвал был слишком холодным — ведь люди их строят для хранения консервированных продуктов, а не для сохранения людей. Соседский подвал был более надежен, и мы побежали туда. Я хорошо помню этот момент. Ночь была очень темной, мы бежали наугад и несколько раз падали, соседи вроде бы жили недалеко, а путь показался таким длинным.

Мне кажется, что труднее всего приходилось мужчинам. Они должны были сохранять спокойствие, так как им не подобает панически бежать. Успокаивать других, когда сам находишься в таком же положении, — это очень трудно.

Бомбили не переставая. Около 30 человек сидели в одном подвале, хуже всего было слышать крики женщин и детей. Читались все молитвы, какие только предусматривал ислам. «Читайте молитву!» — только и было слышно в этом помещении.

Прекращать бомбежку, по-видимому, не собирались. Как мы потом поняли, бомбили они курорт.

Я не знаю, что им сделала база отдыха, может, она им напоминала базу боевиков, которых здесь и близко не было [15] Действительно, боевики нередко базировались в лагерях и базах отдыха, расположенных в горах. При бомбардировках, однако, страдали и мирные жители окрестных сел. . Потом уже начали наносить удары и по селу. И взрослые решили, что надо незамедлительно выезжать. Только забрезжил рассвет, мы собрали вещи, уложили на дядин КамАЗ. С нами было очень много родственников, и мы всей толпой забрались в кузов автомобиля. Как мне все это было невыносимо — одетые во что попало люди с испуганными лицами, всю дорогу приходилось терпеть плач детей. Нас было так много, что мне показалось на минуту, что я задохнусь.

Чтобы попасть в Надтеречный район [16] Расположенный на северо-западе Чечни Надтеречный район считался оплотом антидудаевской оппозиции, здесь не было боевых действий и разрушений. , в который мы направлялись, нам сначала надо было проехать Республику Дагестан, в результате это продлилось целые сутки. Ехать напрямую было опасно, и мы ехали по каким-то ужасным дорогам. В один момент показалось, что машина как будто переворачивается, но мы так и не поняли, что это было. Впереди ехал автобус, на нем была наша тетя, она наблюдала за нашим КамАЗом из окна. На минуту она увидела, как наша машина накренилась над пропастью и чуть не перевернулась. В эту минуту у нее чуть не разорвалось сердце, а мы даже и не поняли, что с нами происходило.

Мы прожили в станице Калиновской около месяца, в Грозном вроде бы все налаживалось… и наступило время возвращаться. Мы приехали на электричке [17] Железнодорожное сообщение с Грозным было восстановлено летом 1995 года. . Когда мы вышли с вокзала, было такое ощущение, как будто мы в какой-то незнакомой местности. Эти высокие обгоревшие дома были как привидения. Странно было видеть все эти развалины, но и к этому я привыкла (какого бы труда мне это ни стоило) так же, как и к взрывам. Мне кажется, что какой бы силы ни был взрыв, я его теперь не испугаюсь. Как говорится, человек ко всему привыкает.

К счастью, квартира наша уцелела, хотя и сюда попал снаряд и одна комната обгорела. Но мы привыкли ценить то, что есть, и не сильно огорчились. Школу нашу тоже, к счастью, не сильно разрушили.