Почтить память жертв – да. Солидаризироваться с «Шарли Эбдо» – нет».
Наследники королевской династии Бурбонов – носители христианской традиции в стране республиканской, секуляризированной и антиклерикальной. И это многое объясняет.
Инна СИМОНОВА
Теги:Россия , Европа , США , СМИ
Когда отклонения становятся нормой
Леонид Ионин. Парад меньшинств. - М.; СПб.: Центр стратегических инициатив; Гнозис, 2015. – 176 с. – 1000 экз.
Если мы оглянемся вокруг себя, то увидим, что последние десятилетия ознаменовались подъёмом активности меньшинств в самых разных сферах жизни. Причём меньшинства ведут себя всё более вызывающе. Они в буквальном смысле стремятся демонстрировать себя в шествиях, процессиях и парадах. Недаром гей-парад – термин, которым обозначаются пароксизмы поведения сексуальных меньшинств.
Вообще же разного рода парады и демонстрации – общепринятые способы самопрезентации разных социальных и культурных групп, а для меньшинств они являются одним из самых важных способов оповещения публики о своём собственном существовании для того, чтобы получить реакцию публики и через эту реакцию убедиться, что да, нас видят, на нас реагируют, а значит – мы существуем.
Поэтому книга и называется "Парад меньшинств".
Итак, меньшинств вокруг становится всё больше, и сами они выступают всё заметнее. Постепенно принадлежать к меньшинствам становится модой, а затем и нормой. Принадлежать к меньшинствам престижно, потому что это ново: меньшинства, как правило, это не то, что существует давно, а то, что только появляется, только начинает выходить на широкую общественную арену.
Ещё предполагается, что меньшинства живут как-то иначе, чем мы, простые «средние» человеки, что члены меньшинств не совсем такие же люди, как все остальные. И не только человек, вызывающе модно одетый, но и тот, кто несёт на себе опознаваемые знаки принадлежности к меньшинству – будь это субкультурное, этническое, сексуальное или любое другое меньшинство, – часто ловит на себе если не завистливые, то заинтересованные взгляды окружающих, потому что эти знаки указывают на иной внутренний мир и вообще иную форму жизни, вроде бы недоступную простому, среднему, нормальному индивиду.
Почему так получается? Ведь ещё несколько десятилетий назад даже речи не могло быть о том, чтобы принадлежность к меньшинству вызывала зависть. Наоборот, считалось, что достойный человек – это именно «нормальный» человек, а его главное достоинство есть соответствие норме, то есть нормальность.
Меньшинства – это в социологическом смысле, во-первых, не количественное понятие и, во-вторых, не группа угнетённых, депривированных, лишенцев.
Меньшинство – это совокупность индивидов, демонстрирующих отклоняющееся, то есть не соответствующее норме поведение, или обладающих другими признаками, представляющими собой отклонение от общепринятого.
Меньшинство – это не те, кого меньше, чем других, а те, чьё поведение (или внешний облик, или способ одеваться, или сексуальная ориентация, или этническая идентификация и т.д.) отличается от нормального, как бы мы ни определяли понятие нормы.
Поэтому когда мы говорим о меньшинствах, надо в первую очередь задавать вопросы не о количестве таких людей, а о том, каково их место в ценностно-нормативном континууме общества, как они влияют на реальное общественное поведение, на воспитание молодёжи, формирование личности и т.д.
Возьмём, к примеру, проблему гомосексуализма и однополых браков. Считается, что от поколения к поколению гомосексуалисты составляют приблизительно 2% от популяции. Петербургские социологи приводят данные об отношении российских граждан к однополым бракам. Приблизительно 73% их отвергают, и лишь приблизительно 10% их поддерживают.
То есть средние цифры дают вполне утешительное представление о состоянии общества в его семейно-половой сфере и о состоянии общественной морали. Но не нужно пристально изучать прессу и специально отсматривать ТВ, чтобы увидеть, насколько реальное поведение – и отмечу: публичное, в смысле экранное, то есть в определённом смысле демонстративное поведение! – отличается от средней цифры. И это уже вселяет тревогу, и указанные петербургские социологи не без оснований подозревают, что весь этот гомосексуализм с однополыми браками нам кто-то «вбрасывает». Ссылаясь на американский и европейский опыт, они высказывают обоснованное опасение, что через полтора-два десятилетия количество приемлющих однополые браки может достичь 50%.
Читать дальше
