Николай Векшин - Миллениум-мифы (сборник)

Мне тяжело без Ваших строчек умных,
Без добрых, утомлённых, милых глаз…
Люблю Вас вдохновенно и безумно.
И мне поэтому не холодно сейчас.

Жила-была на свете альпинистка,
Любившая вершины покорять.
Собой – краса. Упорна, как мальчишка.
Ей нравилось гигантов побеждать.

У ней имелся некоторый опыт…
Итак, она влюбилась в Эверест.
Забросив всё – семью, детей, работу,
Она тащила жертвенности крест.

По тропам каменистым и опасным,
В пространство устремив горящий взор,
Она пошла. Божественно прекрасна!
И пела о любви на склонах гор.

И вот она уже на самом пике!
Как счастьем распирает! До небес!
Невозмутимый и немного дикий —
У ног её был этот Эверест!

Её манили новые вершины.
Она спустилась вниз. И был ночлег…
А Эверест, как истинный мужчина,
Молчал. И стал седым навек.

Я любви своей избегал, как лавину в горах.
Я её обогнул стороной, как обходят крутой обрыв.
И в огне её не сгорел, не погиб, не пропал.
Увернулся от стрел её. И остался, хоть чудом, но жив.

Я влюблён был так сильно, как этого делать нельзя:
Без ума, среди чувств сам себя до нуля растеряв.
Я восторг свой, как склад динамитный, в последний момент взорвал.
Хорошо, что на это хватило ума и мужества у меня.

Обманулся в любви я сам, приняв кокетство за суть.
Но продажной девке угробить себя не дал.
Разум ясно теперь твердит: «Не жалей. Позабудь!
Ты не первый, кто ей на крючок, как глупый пескарь, попал».

Слава богу, отболело всё, отошло, затихло и утряслось.
Я дышу полной грудью и верю, что когда-нибудь будет любовь
Настоящая. А не та, что случилась внезапно так глупо со мной.
Только что-то пусто вокруг и внутри. Отходняк на душе. Сбита ось.

В тебе живут два разных человека.
Один высок душой и справедлив.
Другой ползёт во тьме, совсем без света.
Он лицемерен, зол, коварен, лжив.

И ты сама от этого страдаешь,
Ведь разум на две части расщеплён.
Ты с ужасом всё ясно понимаешь.
Но иногда впадаешь в страшный сон.

Сначала я не видел, в чём причина.
Свою любовь к тебе я растоптал,
Боясь попасть в клубок вранья змеиный.
Руки тебе протягивать не стал.

Я был не прав. Теперь я твёрдо знаю.
Мой мозг загадку всё же разгадал.
Я осознал, что стала ты такая,
Какой тебя не Бог, а мир создал.

Я милосердья переполнен мерой.
Ведь я тебя без памяти любил.
Но примириться с ложью и изменой
Не смог. Прости, что не простил.

Я был влюблен доверчиво и слепо;
Смеялся, улыбался, песни пел.
Но рухнул мир, взорвались все планеты,
Туман рассеялся. Я полностью прозрел.

У Снежной Королевы быть игрушкой!
Забавным клоуном, который в лужу сел!
Я был пленён… холодной потаскушкой!
Какой пассаж! И я заледенел.

Прекрасный лик чудеснейшей из женщин
Весь исказился, криво озверел.
Горгоны взгляд, медузы той похлестче,
Меня пронзил. И я окаменел.

Как глупо всё! До ужаса нелепо!
Расстались мы. Прошел почти что год.
Я стал как труп: без чувств, души и света.
Я был живой. Теперь наоборот.

Мы победили в сорок пятом.
Но если б знали те солдаты,
Чьей кровью полита земля,
Что их страну враги захватят
Полвеком позже, то зазря
Они б в атаку не ходили,
А сразу все пути открыли
И сдались в плен, главу склоня.
Они представить не могли,
Что власть – партийные иуды,
Рвачи, трепло и лизоблюды —
Союз Республик предадут
Продаже, тьме и разоренью.
И что такое преступленье
Народ безропотно снесёт.
И красная звезда падёт.
И власть под ноги упадёт
Заокеанским нуворишам
И разным мальчишам-плохишам,
Отцов своих продавших дом.
Теперь монарха герб на нём.
И морды сытые притом
Жируют, жрут и веселятся,
Танцуя резво. Да, мерзавцы
Умеют ловко извиваться
И врать, врать, врать, врать, врать…
Им в кайф над быдлом издеваться
И сейфы в банках набивать.
Так, посреди страны позорной,
Победу одержали воры.
Что ж, значит, это поделом.
За то, что честь свою забыли,
За то, что родину сгубили,
Теперь мы в рабстве все навек.
Где ты – советский человек?
Тебя сломили, расчленили.
Твой дух безжалостно убили.
Детей твоих уже растлили…
Мы в сорок пятом победили?