Захар Прилепин: Не чужая смута. Один день – один год (сборник)

Только не будет у вас никакой серьёзной и окончательной победы в первом пункте до тех пор, пока к нему лишним вагоном негласно подцеплен второй.

В IX веке Древняя Русь, если смотреть на карту, напоминает голову лося, принюхивающегося к Европе. Киев — ноздря, Новгород — глаз, Белоозеро — ухо. Кореляне — на рогах. В самом центре — Смоленск.

В Европе просматриваются франки, королевство Норвегия, королевство Дания и Болгарское царство. А дальше — чёрт знает что, целый винегрет мелких княжеств, ни одну современную европейскую страну не узнать.

Но при этом считается, что у русских молодая государственность, а в Европе — государственности ста-а-арые.

Крым тогда принадлежал Ромейскому царству, а Днепр до самого Переславля был ничей, никого там не водилось, никаких славян.

Если и были какие, то прятались в камышах. Ждали своего часа.

Русь уже в самом начале не была «нормальной» страной и ужасно отставала от просвещённой Европы.

Дело в том, что рабов здесь было мало (в основном из числа пленных, которых зачастую, после определённого срока, отпускали) — и рабовладельческая формация в принципе не сложилась.

Мы пропустили огромный этап, так и не нагнав великую Римскую империю и т. п. «настоящие» страны.

Оттуда все беды, думаю. Сразу всё наперекосяк поехало.

Может, стоит открутить всё к началу? Обратить кого-нибудь в рабство и начать «нормальный цивилизационный путь».

У нас, кажется, серьёзный юбилей: в 1014 году, то есть ровно тысячу лет назад, Древняя Русь столкнулась с бедой ещё неслыханной. На её землю пришло совместное германское и польское войско, в компанию «объединённая Европа» позвали себе печенегов, приплатив им.

Дело, впрочем, традиционно закончилось ничем: погуляли и ушли домой в Европу (а печенеги к себе, в ожидании следующего целевого перевода). На первый раз их не догоняли.

Нужно ли говорить, что в Европе, естественно, уже тогда была цивилизация и некоторые чуждые нам европейские ценности.

Так что, все любящие тему «захватил бы нас Наполеон» (Гитлер, Рейган и т. д.) могут начинать с 1014 года. Захватили бы — и жили бы как люди. Не надо было бы, например, иностранные языки учить. И так бы на них говорили.

А то, что не было бы иконописи Рублёва, монастырей, «Слова о полку Игореве», «Слова о Законе и Благодати», «Задонщины», Жития протопопа Аввакума, Ломоносова и Державина — так я даже знаю контрдовод: «Ещё лучше было бы искусство».

Нет, правда, они так и думают. Я у одного известного прогрессивного чудодея читал мысль: если б Достоевский не был антилибералом — его романы были бы ещё лучше.

Эта мысль настолько глубока, что голова начинает кружиться, когда её думаешь.

Я, когда пытаюсь представить, как выглядит моё сердце, чувствую примерно то же самое. Лёгкую тошноту и бесперспективность размышлений.

Достоевский написал бы куда более лучше «Преступление и наказание» и «Братьев Карамазовых», а у Пушкина стихи бы лучше получались, а у Гоголя «Тарас Бульба» удался бы, а у Лескова, а у Розанова, а у Есенина…

Но всё у нас пошло наперекосяк. Ах, дали бы прогрессисту подправить да подкрасить этих недотёп. Вот была бы картина.

Украинский драйв симпатичен, конечно. Просто как драйв. Но даже победа этого Майдана приведёт к тому, к чему привёл и прошлый украинский Майдан: через три года страна окажется в том же месте, где и была. Как тот лось из анекдота: я пью, пью, а мне всё хуже и хуже. Украина может получить куда более реальную свободу от России, если пойдёт «налево», а не в Евросоюз. Но она туда не пойдёт. Потому что олигархи, подонки и воры «налево» не ходят.

Мы видим: народ украинский — крутой, пассионарный, упрямый. Если они не свалят Януковича — гражданская война продолжится. Беда в том, что если Януковича свалят — гражданская война не остановится, но продолжится тоже.

Зимний воздух насыщен этим чувством.

Хороший поэт и, кстати, русский националист Игорь Панин пишет:

«Советских страшно корёжит от Майдана. И дело не в идеологических разногласиях и не в том, что “на Украине полно русских” (вам, советским, всегда было плевать на русских), а в том, что…

Там люди осмелились выступить против начальства.

Вот это в глазах советских — есть наистрашнейший грех».

Известный журналист Айдер Муждабаев, один из руководителей газеты «Московский комсомолец», отъявленный либерал и большой поклонник Майдана, делает немедленный перепост, ему очень нравятся слова русского националиста.