Array Сборник статей - Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 1

Он посмотрел на меня с таким видом, словно я сказал невероятную глупость.

– Так он же немецкий!

Мой друг корнет Константин Соколов как-то застал одного из наших солдат за нелепым занятием: он с большим усердием, одну за другой, разбивал граммофонные пластинки. На вопрос, зачем он это делает, солдат ответил, что нет иголок, чтобы проиграть пластинки.

Немцы быстро отступали, и мы следовали за ними в том же темпе, чуть ли не наступая им на пятки. К примеру, 25 августа дивизия продвинулась вперед на двадцать семь километров. Накануне во время разведывательной операции был ранен корнет Георгиади. Он, как и убитый Хоружинский, появился в полку в Сувалках; удача отвернулась от него на десять дней позже, чем от Хоружинского.

Двигаясь в быстром темпе, мы иногда проходили деревни и маленькие городки, в которых шла обычная жизнь. Как-то моя разведывательная группа двигалась по длинной узкой улице, единственной в деревне. Мы остановились на углу, дожидаясь нашу вторую группу, которая должна была свернуть влево, в то время как мы собирались двинуться вперед. Вдруг за спиной раздался крик:

– Herr Leutnant!

Я обернулся. Ко мне в панике бежала женщина, выкрикивая по-немецки:

– Kosaken, Kosaken!

Подбежав ближе, она оглядела меня и моих солдат и, в ужасе всплеснув руками, бросилась бежать. Вероятно, на этом углу, где сейчас стояли мы, за несколько минут до этого находился немецкий кавалерийский отряд.

27 августа наша дивизия, в авангарде были уланы, успешно справилась с немецкой пехотой и захватила важный в стратегическом отношении железнодорожный узел, город Коршен. Поступил приказ взорвать станцию. Я принимал участие в этом «пикнике», а когда на станционном складе нашли вино, начался уже другой «пикник».

На следующий день мы двинулись дальше, и если все пойдет хорошо, то ночь мы должны были провести в небольшом городке под названием Сантопен. Дивизия приближалась к городу. Гусары впереди колонны. По бокам от колонны, на расстоянии в два километра, скакали взводы, прикрывающие фланги своего полка. Снежков со своим взводом ехал справа, я со своим взводом слева от нашего полка. Примерно в пятистах метрах за мной скакал казачий взвод. В какой-то момент сзади раздались выстрелы. Я отправил курьера с донесением в полк, а сам решил поехать назад, чтобы узнать, не нуждаются ли казаки в нашей помощи. Казаки, спешившись, обстреливали две фермы, стоявшие на расстоянии нескольких сотен метров от дороги. В ответ раздавались одиночные выстрелы. Тем временем подъехал еще один казачий взвод. Теперь нас в общей сложности было человек семьдесят пять – восемьдесят. Пару раз между фермами мелькнули немецкие кавалеристы. Мы решили, что на фермах может прятаться, самое большее, один эскадрон. Казаки, основываясь на недавнем опыте, заявили, что это не имеет никакого значения. Нам следовало доложить о положении дел. Мы не должны были проявлять инициативу, но уж очень удачно складывалась ситуация. Нам даже не могло прийти в голову, что кроме кавалерии там находится еще пехота, мало того, еще и артиллерия. На деле оказалось, что это была головная часть немецкой колонны, длиной в полторы мили, о чем наши разведчики немедленно доложили Гурко.

В доли секунды мы составили план атаки. Один из казачьих взводов должен был обойти справа одну ферму, а другой слева другую ферму. Я шел между ними. Мало того, что фермы находились от нас на значительном расстоянии, так они еще стояли на холме, поэтому мы решили идти на рысях с максимально возможной скоростью. Мы вскочили на лошадей и разомкнутым строем (расстояние между солдатами было от 2 до 5 метров) понеслись к холму. Немцы усилили огонь, из чего мы сделали вывод что на фермах гораздо больше солдат, чем мы предположили. На пути к фермам нам предстояло преодолеть пару небольших возвышенностей, и, преодолев одну, мы остановились, чтобы посовещаться. Не теряя времени даром, мы спешились и открыли огонь. Зато немцы почти прекратили стрелять. Уже потом я понял, что они играли с нами в кошки-мышки. Стрельба стихала, заставляя нас думать, что перед нами слабый противник, тем самым побуждая нас к наступлению. Одним словом, мы принимали желаемое за действительное, что естественно в подобных случаях. Теперь мы были намного ближе к цели и считали, что если перейти на галоп, то через пару минут вступим в бой с противником. Мы вскочили на лошадей и поскакали вперед. Две пары наблюдателей скакали немного впереди по правую и левую сторону от нашего растянутого строя. Внезапно левая пара развернулась с криком: