Array Сборник статей - Отечественная война 1812 года. Неизвестные и малоизвестные факты

С. П. Мельгунов в известной коллективной работе «Отечественная война и Русское общество» так пишет об отношениях этих двух крупных полководцев: «Наивность и искренность, в которые Багратион облекал свои выступления против Барклая, служат оправданием для личности Багратиона, геройски павшего на поле брани. Но если личные его подвиги давали высокие примеры бесстрашия и мужества, то бестактные поступки против Барклая не могли не иметь деморализующего влияния. А между тем именно Багратион при своем влиянии в армии мог быть лучшей опорой Барклая».

Тем не менее и Багратион, и Барклай, и Кутузов, и все остальные русские командующие честно, не жалея сил и жизни своей, исполняли военный и полководческий долг, защищая свою родину.

Основной командующий состав русской армии к 1812 году был примерно 55–65 лет от роду. Это были опытные, боевые, но уже начинающие чувствовать свой возраст генералы. Возраст французских и союзнических военачальников, принявших участие в этой войне, был в большинстве случаев близок возрасту самого Наполеона: между 40 и 50 годами, за 50 было только маршалам Бертье и Ожеро [28]. Так что преимущество возраста, усиленного еще остатками революционного задора и имперского куража, было на стороне французской Великой армии.

Надо упомянуть, что наряду с маститыми генералами, воевавшими в наполеоновских войнах, в ходе этих самых войн подросла и оперилась талантливая военная молодежь (хотя молодежь – это достаточно условно сказано). Это генералы Ермолов и Паскевич, Евгений Вюртембергский и Винцингероде, Воронцов и Пален, а также ряд других, которые впоследствии составили воинскую славу Российской императорской армии.

История войны 1812 года буквально соткана из мифов. И более всего, думаю, это относится к Михаилу Илларионовичу Кутузову, одному из главных ее участников. В этом, безусловно, огромную роль сыграл роман Толстого «Война и мир», закрепивший в массовом сознании образ народного полководца и сделавший из Кутузова символ русской победы над Наполеоном. Разумеется, толстовская легенда о Кутузове не могла бы появиться, не будь для этого серьезных оснований. И все-таки художественная убедительность и историческая достоверность – понятия не тождественные.

Хорошо известно, что до 8 августа 1812 года, когда Кутузов был назначен главнокомандующим, он не пользовался ни особым уважением среди военных, ни особой любовью среди народа. Даже удачно заключенный им Бухарестский мир с Турцией в мае 1812 года лишь частично смыл с него печать неудачника, лежавшую со времен Аустерлица.

Мнение о незадачливости Кутузова-полководца, видимо, было широко распространено в окружении Наполеона и во многом питалось отголосками мнений о нем русских военачальников. По воспоминаниям французского генерала и дипломата А. Коленкура, Наполеон заранее был уверен, что «Кутузов <���…> даст нам бой, проиграет его и сдаст Москву». Фрейлина при русском дворе С. Шуазель-Гуфье передает слова, сказанные ей секретарем Наполеона герцогом Бассано после получения известия о назначении Кутузова главнокомандующим: «Надо надеяться, что мы вскоре заключим мир, ибо г. Кутузов имеет талант проигрывать битвы».

Назначение Кутузова имело скорее политический, чем военный смысл. В первую очередь необходимо было успокоить общественное мнение, недовольное затянувшимся отступлением русских войск и распространявшимися слухами об измене в Главной квартире. Кандидатура Кутузова рассматривалась Чрезвычайным комитетом наряду с другими, и в конченом итоге ей было отдано предпочтение как наименее неподходящей. С решением комитета к царю был отправлен управляющий военным министерством князь А. И. Горчаков, который мотивировал избрание Кутузова вот таким образом: «Я осмелился наконец сказать его величеству, что вся Россия желает назначения генерала Кутузова, что в отечественную войну приличнее быть настоящему русскому главнокомандующему».

Русский генералитет весьма холодно встретил это назначение. П. И. Багратион, убежденный противник отступления и враг Барклая де Толли, видимо, полагал, что за смещением последнего с поста главнокомандующего на эту должность назначат его, поэтому не сумел скрыть своего раздражения: «Хорош и сей гусь, который назван и князем, и вождем! <���…> Теперь пойдут у вождя нашего сплетни бабьи и интрига». Недостатки Кутузова были хорошо известны всем, кому доводилось с ним служить. Интриги Кутузова внушали «отвращение» генералу Д. С. Дохторову, а генерал М. А. Милорадович попросту называл его «низким царедворцем». Поэтому генерал H. Н. Раевский выразил мнение едва ли не большинства генеральского корпуса, сказав: «Переменив Барклая, который не великий полководец, мы и тут потеряли».