Array Литагент «Ридеро» - Манифест феминистского движения России

Эмансипационная идеология противостояла консервативным патриархальным взглядам большинства, она находилась в оппозиции православному идеалу женской жертвенности, жизни во имя другого. Женщина в системе ценностей патриархатной культуры не рассматривалась как личность, а только как член семьи, полностью подчиненный ее интересам, не имеющий и не могущий иметь своих личных интересов. Единственной целью, смыслом жизни и высшей ценностью для женщины была семья. Перед женским движением встала непосильная задача – изменить культурные нормы традиционного общества.

Женщины либеральных взглядов начинали свою общественную деятельность в интеллигентских кружках, где обсуждались эмансипационные идеи и процессы. Освобождение предполагалось осуществлять по трем направлениям: эмансипация крестьян от помещиков, женщин от традиционных семейных и общегражданских норм бесправия и граждан от диктата государства. При этом последнее направление было приоритетным. Политические права женщин не обсуждались – их не имели и мужчины. Обсуждались темы гражданского брака, проблема наследования, работы и образования. А также проблема самостоятельного существования женщины, стремящейся к индивидуальной свободе, к образованию, самореализации в профессиональном, интеллектуальном труде на пользу общества.

Интеллигенция была печальником и по женскому вопросу, и по вопросу освобождения народа. Почему в Европе не было интеллигенции? Видимо, потому что на буржуазном Западе не нужна была прослойка интеллектуалов, которые бы взяли на себя функции радетелей за народ. Русская интеллигенция была пропитана коллективистской идеологией народничества, духом общности, идеями долга перед народом. Для русской интеллигенции характерно было социальное мессианство, верность общественному долгу, антибуржуазность, презрение к обывателю и к Западу как воплощенному мещанству. То есть они сами несли в себе идеологию патриархальности, боялись, что «святую Русь» разрушит быстро развивающийся, особенно в техническом плане, Запад, и предпринимали «хождение в народ», с одной стороны, для его просвещения, а с другой – чтобы самим проникнуться духом народности и не дать России встать на рельсы буржуазного развития.

Освободиться от патриархального сознания не удавалось никому: ни интеллигенции, ни феминисткам. И только радикально настроенные революционеры хотели разом решить проблему и патриархата в том числе – уравнять всех и вся.

Женское движение развивалось на фоне и во взаимодействии с двумя массовыми освободительными общественными движениями России: либеральным и радикальным. Таким образом, и в женском движении наметились два крыла. Одно – либеральное, строящее свою деятельность, в основном, на благотворительности и на участии в делах российской интеллигенции. А другое – социал-демократическое во главе с А. Коллонтай, пытающееся объединить работниц в движении за права женщин.

К либеральному направлению принадлежали «дамы-организаторши» первых женских инициатив: М. В. Трубникова, Н. В. Стасова и А. П. Философова – именно они заложили основы феминистской взаимопомощи. Они обладали определенными личными ресурсами: принадлежали к состоятельной части привилегированного сословия, проживали в столице и участвовали в деятельности интеллигентских кружков, обсуждавших актуальные проблемы времени. А также у них было свободное время, собственные деньги, образование, позволяющее ориентироваться в сути обсуждаемых проблем, и высокий уровень личных связей в правительственных структурах для того, чтобы добиваться от правительства каких-то уступок.

Благодаря организационным способностям и усилиям «дам-благотворительниц» и их последовательниц во второй половине XIX в. в Санкт-Петербурге и в Москве стали появляться различные женские общества, группы, организации для улучшения положения женщин в традиционном российском обществе, для развития личности женщины, ее самореализации. В них осуществлялась, в основном, благотворительно-просветительская деятельность женщин в интересах женщин. Таким образом, эти организации, строя свою работу на принципе благотворительности, продолжали практику патриархата, основанную на иерархии, власти, силе и патронировании. При этом гендерная система общества не ставилась под сомнение, предлагалось всего лишь дать женщинам побольше прав. И именно дать, а не взять.

«Дамы-устроительницы» столкнулись с инертностью, безучастностью и иждивенческими настроениями своих подопечных – например, жительниц «Дешевых квартир». Работницы, мелкие чиновницы, ремесленницы считали вполне естественным постоянную заботу о себе «дам-благотворительниц». Женщины городских низов слишком привыкли к опеке мужчин и были не приучены действовать самостоятельно, не готовы взять на себя ответственность. Благотворительность как опыт женского лидерства и социальной ответственности развивала «дам-устроительниц» и их сподвижниц, но женщин, облагодетельствованных ими, оставляла без саморазвития и без навыков к самостоятельному существованию. За расцветом благотворительности последовал отказ от традиционной филантропии в сторону создания женских солидарных объединений и новых форм деятельности. Правда, первую зарегистрированную женскую организацию пришлось назвать «Русское женское взаимно-благотворительное общество» (1895 г.), так как на более смелые проекты, чем благотворительность, никто из правительства разрешения не давал. За два—три года в нее вступило около двух тысяч женщин. Они рассматривали это общество как клуб, куда можно было прийти за поддержкой, новыми идеями и просвещением.