Джордж ван Фрекем - Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера

Шри Ауробиндо назвал коалиционное правительство национального сотрудничества «замечательным правительством». Британский дух сопротивления, который, несмотря на отчаянность ситуации, Черчиллю удалось пробудить, «свел на нет множество опасностей». Еще до того, как 22 июня 1940 года было подписано перемирие немцев с французами и все ожидали, что Гитлер, на волне успеха, переправит войска в Англию, Шри Ауробиндо сказал: «Я не думаю, что вторжение вероятно или возможно», а несколько дней спустя: «Я не думаю, что какая-либо атака [на Англию] вероятна сейчас… Нет, Гитлер не нападет…» После перемирия, когда вторжение казалось неминуемым, Шри Ауробиндо опять взвесил шансы и сказал: «Никто не знает, какие карты у Гитлера в рукаве, но я не думаю, что он может атаковать… Он никогда не взвешивает за или против. Если он получает правильную вдохновляющую мысль, все это не имеет значения… Он постоянно опирался на свои вдохновения и шел вперед, все зависело от удачи. Что касается Франции, Польши и всех других стран, он составлял предварительный план и затем осуществлял его, но что касается Англии – никто не знает, что у него на уме. У него самый оригинальный ум, потому что этот ум не его собственный» 397. Гитлер назначал несколько дат для начала операции «Морской лев», в ходе которой немецкие войска должны были пересечь Ла-Манш, но атака, в действительности, так никогда и не началась.

Операции «Морской лев» должны были предшествовать интенсивные боевые действия люфтваффе Геринга – нужно было уничтожить Королевские военно-воздушные силы вместе с их аэродромами. В том, что экспедиционной армии удалось ускользнуть, а люфтваффе не смогли этому помешать, Гитлер винил Геринга. Теперь у того был шанс оправдаться. Для операции Adlerangriff («Орлиный налет»), которая превратится в «битву за Англию», первую воздушную битву в истории, он использовал все, чем мог располагать тогда: 1039 истребителей, 998 бомбардировщиков и 316 пикирующих бомбардировщиков. Соотношение сил, как позже будет вспоминать Черчилль, было «семь или восемь к одному».

За несколько недель до атаки ученик спросил Шри Ауробиндо: «Почему Гитлер сказал, что хочет закончить эту кампанию к 15 августа?» Шри Ауробиндо ответил: «Это является ясным указанием, если бы такое указание было необходимо, что он является врагом нашей работы» 398. 15 августа было днем рождения Шри Ауробиндо. Говорил ли Гитлер когда-либо что-то подобное? В книге Ширера « The Nightmare Years » («Кошмарные годы») мы находим следующее: «11 июня я обедал в “Алдоне” [отель в Берлине] с Карлом фон Вигандом, старым корреспондентом Херста, который как раз вернулся с фронта, взяв интервью у Гитлера. Диктатор сказал ему, что с Францией будет покончено к середине месяца, то есть через четыре дня! – а с Великобританией – к середине августа, то есть еще через два месяца. Карл… сказал, что Гитлер вел себя так, словно весь мир лежал у его ног». Еще через несколько страниц Ширер пишет: «Первого августа, занимаясь разными делами на Вильгельмштрассе, я заключил два пари с нацистскими чиновниками: одно о том, что знамя со свастикой будет развеваться на Трафальгарской площади к 15 августа; другое – что к 7 сентября. Я бился об заклад, что этому не бывать».

В конце концов 15 августа наступило, и Ширер вспоминает: «Уже чувствовалось нарастающее возбуждение сопровождавших нас военных. На пути из Дюнкерка в Кале они роняли намеки, что сегодняшний день, 15 августа 1940 года, может стать историческим. Люфтваффе могут провести, если не помешает погода, свой самый массированный налет на Великобританию. Как оказалось, 15 августа битва за Англию разгорелась жарче всего, в тот день в боях участвовало больше самолетов, чем когда-либо раньше. Люфтваффе сделало 1950 вылетов, RAF (Королевские воздушные силы) – почти тысячу, и все это на фронте длиной в пятьсот миль. Это была одна из решающих битв в истории и она – наряду с похожей, произошедшей ровно месяц спустя, 15 сентября – определила судьбу Великобритании. В конечном счете, это решило судьбу и нацистской Германии» 399. Королевские ВВС победили.

Несмотря на эту победу, ситуация, в которой оказалась Великобритания, была мрачной, и любой другой руководитель на месте Черчилля мог бы пойти на попятную в этой, казалось бы, безнадежной ситуации. Британия должна была в одиночестве противостоять мощному и опьяненному победами врагу; она лишилась большей части своего тяжелого военного снаряжения – экспедиционной армии пришлось оставить его на континенте. К тому же бесчисленные стратегические проблемы каждый день ухудшали ситуацию в ее огромной империи на Востоке. Более того, до британцев, которые теперь подвергались серьезным бомбардировкам в Лондоне и в других местах на юге страны, доходили лишь плохие вести – ни единого луча надежды. Военная помощь Соединенных Штатов была сомнительна – Рузвельт был занят своими внутриполитическими битвами. Однако Черчилль не колебался – во всяком случае, на публике. Гитлер «разлегся на всю Европу», и Великобритании «выпала честь быть единственной защитницей ее свободы». «Если Англия сможет продержаться по крайней мере год или две зимы, тогда есть шанс», – сказал Шри Ауробиндо 400.