Алексей Самойлов - Расставание с мифами. Разговоры со знаменитыми современниками

– И вот – вернемся к географии – Вы пришли на Моховую, в МГУ. И Вас как медалиста сразу приняли…

– Не сразу. Полагалось пройти собеседование. В приемной комиссии сидели женщина и мужчина. Я догадался, что это преподаватели с географического факультета. Женщина меня спросила: «Сколько рек вытекает из Байкала?» Это я знал: «Одна, – говорю, – Ангара». Тут мужчина вступает: «А сколько рек впадает в Байкал?» Я понятия не имел, но уверенно сказал: «Около трехсот». И почти угадал: «Правильно, – сказал мужчина, – триста пятьдесят шесть». Потом еще про спорт спросили – тут я промолчал: я очень любил коньки, лыжи, катался, бегал, но так как перенес в отрочестве очень серьезную болезнь (слава Богу, она прошла бесследно), то был освобожден от физкультуры. Молчу, не знаю, как сказать. Тут женщина, видя мою худобу, и говорит коллеге: «Чего привязался к парню? Видно же, что он не штангист, а легкоатлет». Я кивнул: пусть будет легкая атлетика. «А общественную работу какую вел в школе?» – не унимался мужчина. Я был старостой класса и все годы выпускал классную, а потом и школьную стенгазету. «Замечательно, – резюмировала женщина, – это то, что нам нужно». И все годы на географическом факультете я был редактором стенгазеты.

– Значит ли это, что Вы стали географом случайно?..

– Нет, нет и еще раз нет. Что-то меня влекло к гео графии. Но сказать, что я спал и видел себя географом, не берусь. Еще в девятом классе, за год до поступления на геофак, я и не думал о таком повороте своей судьбы. Если чем и бредил, так литературой и архитектурой, особенно архитектурой, даже читал профессиональные журналы. Но, увы, не умел и по сию пору не научился рисовать – начисто лишен пространственного воображения.

В девятом классе вместо того, чтобы думать о выборе профессии, мы с товарищами организовали философский кружок.

Прознали про это в дирекции, и тут же мать вызвали в школу (сорок восьмой год – генетика под запретом, борьба с космополитизмом, «врагов народа» ищут, как перед войной, и раз ищут, то и находят):

– Вы знаете, что ваш сын занимается философией, не зная основ марксизма-ленинизма, не изучив дарвинизма?.. Вы знаете, к чему это приведет!? Что, хотите расстаться с партбилетом?

Мать приняла соответствующие меры, и я пошел в школьный драмкружок, играл в симоновском «Русском вопросе» издателя Макферсона. Одно время увлекался шахматами, дошел до 4‑й категории… Она была, пожалуй, повыше нынешнего второго разряда…

– У вас было столько увлечений, пристрастий, а настоящие страсти были?..

– У меня две страсти с юных лет и по сей день: к путешествиям и к писательскому труду. Мой главный учитель в Московском университете профессор Николай Андреевич Гвоздецкий, скончавшийся десять лет назад, говорил, что наука география требует умения излагать свои мысли и красоты слога.

– Страсть к путешествиям – свойство врожденное или благоприобретенное?

– Это плод нашего географического образования: нас непрерывно вывозили в поле: за студенческие годы я объехал всю страну, за исключением Крайнего Севера.

– Насколько я понял, читая Ваши сочинения, по узкой специальности вы – физико-географ…

– Да, я географ широкого профиля…

– А как подались в «снежные люди»? Неужели зов «белого безмолвия» так завораживает людей?..

– Завораживает, еще как завораживает, но моя карьера «снежного человека» могла и не состояться…

– Почему?

– У меня была язвенная болезнь желудка и на практике после третьего курса случилось прободение. Произошло это на Дальнем Востоке в городе Ворошилове, ныне Уссурийске – если бы это случилось в поле, в партии, вдали от цивилизации, меня бы не спасли. А тут сразу отвезли в больницу и сделали операцию – зашили дырку. На следующий год меня со стенозом (непроходимостью) поместили в 1‑ю Градскую больницу, и сам академик Бакулев, подписывавший медицинское заключение о смерти Сталина, лично меня прооперировал.

Из-за всех этих больничных катавасий я не слушал лекции по мерзлотоведению. Мне хотели поставить «тройку», но студенты меня отбили, и мне вывели «четверку».

– Так сделал свои первые шаги на пути изучения снега и льда нынешний ведущий гляциолог нашей страны, избранный действительным членом многих зарубежных академий, будущий главный редактор Атласа снега и льда мира…

– Тут нужно обязательно сказать о профессоре Рихтере Гаврииле Дмитриевиче, занимавшимся снежным покровом. Я встретился с ним в стенах Института географии, куда меня распределили после МГУ в августе 1954 года и где я вас сегодня принимаю в директорском кабинете…