Николай Мельников - Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников

«Искренне считаю, что “Жизнеописание Ч[ернышевского]” – одна из самых замечательных вещей . Вещь, правда, ядовитая, издевательская от начала и до конца, убийственная для бедного Ч[ернышевского], но – и дьявольски сильная. Но именно потому, что Ч[ернышевский] – не вымышленный персонаж, а лицо историческое, притом игравшее выдающуюся роль в русском освободительном движении, – неизбежно, дорогой Владимир Владимирович, хотите ли Вы, хочу ли я этого или нет, возникает вопрос: возможно ли к такому произведению применить оценку лишь художественную исключительно, и не подлежит ли оно, по необходимости, также и критерию общественному?

Я бы затруднился ответить, по чистой совести, на этот вопрос определенно отрицательно. Во всяком случае, – даже греша в редакционных делах непохвальным “самоуправством”, столь огорчающим моих коллег, – в вопросах, ангажирующих политическую ответственность всех членов редакции, было бы желательно с моей стороны поставить их перед fait accompli [свершившимся фактом ( фр. ).]. Тем более что сомнения у одного из членов редакции возникли еще при чтении Вашего отрывка несколько месяцев тому назад, на квартире Фонд[аминского]. И он тогда же предъявил мне формальное требование дать ему на прочтение эту главу предварительно» (Указ. соч. С. 180).

В ответном послании (10 августа 1937 г.) уязвленный автор «Дара» выступил в защиту своего детища и категорически заявил: «Вашим отказом – из цензурных соображений – печатать четвертую главу “Дара” Вы отнимаете у меня возможность вообще печатать у Вас этот роман. <���…> скажу без обиняков, никакого компромисса и совместных усилий я принять не могу и ни одной строки ни вымарать, ни изменить в ней не намерен. <���…> Пожалуйста, не примите этого письма за вспышку писательского гонора. Свои романы я пишу для себя, а печатаю ради денег – все остальное баловство случайной судьбы, лакомства, молодой горошек к моим курам. Мне только грустно, что для меня Вы закрываете единственный мне подходящий и очень мною любимый журнал» (Из архива В.В. Набокова / Публ. В. Аллоя // Минувшее. М., 1992. Вып. 8. С. 278—279).

Авксентьев Николай Дмитриевич (1878—1943) – публицист, общественно-политический деятель, один из основателей партии эсеров, член ЦК; в 1905 г. за революционную деятельность был арестован и сослан в Сибирь, откуда в 1907 г. бежал за границу; после Февральской революции вернулся в Россию, активно участвовал в политической жизни страны: был членом Исполкома Петроградского совета, с июля по август 1917 г. – министром внутренних дел Временного правительства; после Октябрьской революции участвовал в антибольшевистской борьбе (был одним из организаторов Комитета спасения родины и революции и Союза защиты Учредительного собрания), за что был арестован и три месяца провел в Петропавловской крепости; после освобождения возглавил Уфимскую директорию; в ноябре 1918 г. арестован колчаковцами и выслан в Китай, откуда перебрался во Францию; с 1920 по 1940 г. был членом редколлегии «Современных записок», хотя активного участия в ее работе не принимал. В сентябре 1940 г. перебрался в США.

Малоземова Елизавета Андреевна (1881—1974) –литературовед, автор одной из первых диссертаций о творчестве И.А. Бунина.

РакитинЮрий Львович (наст. имя и фам. Георгий Львович Ионин; 1921—1946) – актер, режиссер; до революции был режиссером Александринского театра, после эмиграции – белградского Национального театра.

Евреинов Николай Николаевич (1879—1953) – драматург, режиссер, теоретик и историк театра; с 1923 г. в эмиграции. Некоторые набоковеды усматривают в творчестве Набокова следы воздействия евреиновских идей «театрализации жизни»; сам Набоков, сыгравший Евреинова в любительском спектакле (27 мая 1927 г.), встретился с ним во время своего первого парижского турне, осенью 1932 г., и в письме жене от 14 ноября отозвался о его литературных вкусах и философских воззрениях не слишком лестно: «Евреинов, человек совершенно чуждого мне типа, очень смешной, и приветливый, и горячий. Когда он изображает что-нибудь или кого-нибудь, то выходит талантливо и чудно. Но когда философствует, то ужасная пошлятина. Говорил, например, что все люди делятся на типы… и что Достоевский – величайший в мире писатель» (цит. по: Бойд Б . Владимир Набоков: русские годы. С. 457).

Всеве – то есть актеру и драматургу Всеволоду Вячеславовичу Хомицкому (1902—1980); окончив киевскую гимназию, Хомицкий вступил в Добровольческую армию: служил переводчиком при английской миссии; в 1920—1930-х гг. жил в Югославии, работал в белградском Русском драматическом театре; в 1951 г. переехал в США, где в 1957 г. организовал Передвижной русский театр.