Полина Богданова - Режиссеры-семидесятники. Культура и судьбы

Спектакль брал в плен своими живыми пульсирующими чувствами, правдивостью в проживании человеческих судеб. Здесь было много хороших, даже превосходных актерских работ. И. Ясулович – Кулигин, В. Сальников – Дикой, В. Верберг  –  Варвара. Совсем ушел из памяти образ Бориса в исполнении М. Виторгана. Но общее ощущение от этого спектакля осталось. На сцене не было ни поэтической, ни какой другой Волги. Не было темного захудалого города Калинова. А было неуютное пространство, прилепленное к кирпичной стене (художник С. Бархин), узкое, вытянутое. Спектакль игрался не на большой сцене, а в выгородке, помещенной перед малым зрительным залом. О кирпичную стену с разбегу ударялась Катерина, когда произносила свое знаменитое «почему люди не летают?». Трагедия финала была как будто запрограммирована заранее и крылась в некоем детерминирующем обстоятельстве жизни как таковой. Этот детерминизм был принадлежностью советской ментальности 70-х и 80-х, хотя спектакль вышел в 97-м году. Яновская к этому времени работала в ТЮЗе уже десять лет.

Был у Яновской еще один спектакль, который она сама рассматривает как один из лучших, – «Трамвай “Желание”» по пьесе Т. Уильямса. 2006 год. Тогда в труппе появилась новая молодая актриса О. Понизова, которая могла сыграть Бланш Дюбуа. Была и другая исполнительница –  Е. Лядова, ей Яновская дала роль Стеллы. Опять в Яновской проявилось это качество – находить талантливых актеров и включать их в работу. Это качество помогало ей на протяжении ряда лет удерживать дееспособную труппу. Правда, в этой труппе никогда не было звезд, сериальных или кинематографических. Как только актер или актриса начинали сниматься в кино или в сериалах, они, как правило, уходили из театра. Оставались менее востребованные, но это не значит, что менее талантливые. Яновская сама, очевидно, не любит звездных исполнителей. Из звезд она только однажды пригласила С. Шакурова на роль Иванова. Гинкас в отличие от Яновской в основном ставил только со звездами. С Табаковым, Маковецким, Карпушиной. Правда, в разряд звезд ему удалось перевести и двух актеров из тюзовской труппы – Свежакову и Гордина. Они так удачно сыграли в чеховской трилогии «Жизнь прекрасна», что стали очень известными исполнителями. Сегодня Свежакова тоже покинула труппу ТЮЗа. Ушли и О. Понизова (Бланш) с Е. Лядовой (Стелла) – сниматься в кино.

Поэтому «Трамвай “Желание”» больше не идет. Но рассказать об этом спектакле стоит, поскольку он стал определенной вехой в нашем театре. Как рассказывала Яновская, поначалу она хотела отнестись к этой пьесе традиционно. Поставить об интеллигентах и плебеях. Пропеть очередную песнь традиционным в нашем сознании носителям духовности. Но, посмотрев на пьесу, как она выражается, «просто», режиссер обнаружила, что дело вовсе не в этом противопоставлении. А о том, что Бланш со всей ее кажущейся или истинной духовностью, приехав в дом своей сестры Стеллы, стала разрушать ее личную жизнь с мужем Стэнли Ковальским, которого мы традиционно считали плебеем, грубияном и мужланом, не доросшим до возвышенных чувств, коими по праву рождения и воспитания обладали сестры Дюбуа.

У Стеллы и Стэнли сложилась неплохая семья. Эти двое, несмотря на разницу в культурном уровне и жизненных привычках, нашли друг друга. А Бланш им только мешала, создавала мучительные коллизии своей любимой сестре, которая оказалась между двух огней – Бланш и Стэнли. Обзывала Стэнли обезьяной, унижая его.

Яновскую в таком решении опять привлекло то, что это не социальная драма, а человеческая, проистекающая из разности положений, сложности обстоятельств и своеобразия характеров.

Параллельно тут развивалась и тема американского «вишневого сада», гибели имения, забвения памяти предков и родовой чести. Эта тема перекликалась с темой русского «вишневого сада», которая в нас традиционно вызывала грустные, щемящие чувства и сожаления об уходящей красоте. В спектакле звучали реплики из чеховской пьесы.

Тут были три сильные роли – О. Понизовой, Е. Лядовой и Э. Трухменева. Как лучшие спектакли Яновской, «Трамвай “Желание”» был наполнен живой атмосферой, игрой чувств и эмоций. Понизова читала очень хорошие стихи (Э. По), была натурой поэтической и эгоистической одновременно, жаждала любви и, как она говорила сама, откликалась на зов любого, кто протягивал ей руку. В целом американская пьеса, которая почти не поддавалась интерпретации русской сценой, обретала полнозвучность и сложное психологическое наполнение.