Внутренний СССР - Разгерметизация

По учебникам истории советской поры известно, что организации рабочих перед революцией 1905 — 1907 гг. были двух родов: одни были замкнуты на разные антисамодержавные партии социалистического толка, руководство которыми осуществлялось в конечном итоге из-за границы; другие были замкнуты на Охранное отделение (корпус жандармов). Учебники истории советской поры, естественно отражают точку зрения на рабочие организации, действовавшие под контролем Охранного отделения, победившей партии — РСДРП(б), идеалисты которой 1917 г. натерпелись от Охранного отделения и его агентуры в своих рядах. И деятельность Охранного отделения в рабочей среде квалифицируется ими исключительно как грязная и провокационная, а имя жандармского полковника С.В.Зубатова (в 1888 — 1902 гг. начальника Московского охранного отделения, а потом в 1902 — 1903 гг. начальника Особого отдела департамента полиции), по инициативе которого были созданы контролируемые Охранным отделением рабочие организации, было смешано с грязью.

По существу же то явление, которое получило в отечественной истории презрительное название «зубатовщина», было здравой самодержавной реакцией на изменение классовой структуры общества в ходе капиталистического развития страны. Деятельность сторонников С.В.Зубатова в рабочей среде носила образовательно-просветительский характер, а в идеологическом отношении была полной противоположностью словам партийного гимна РСДРП-КПСС “Интернационала”: «Никто не даст нам избавленья: ни Бог, ни царь, и не герой. Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой.» Этот путь отрицался категорически, а в качестве единственной силы в обществе, способной обуздать угнетение рабочих капиталистами, зубатовские идеологи выставляли самодержавную власть царя. А.Спиридович, генерал корпуса жандармов, в “Записках жандарма” (ист. 97, с. 98) пишет:

«Основная идея Зубатова была та, что при русском самодержавии, когда царь надпартиен и не заинтересован по преимуществу ни в одном сословии, рабочие могут получить всё, что им нужно через царя и его правительство. Освобождение крестьян — лучшее тому доказательство.»

О деятельности С.В.Зубатова А.Спиридович пишет с глубоким уважением:

«Сергей Васильевич Зубатов учился в одной из московских гимназий и, будучи в старших классах, принимал участие в гимназической кружковщине, где сталкивался, между прочим, с одним из основателей партии социалистов-революционеров Михаилом Гоцем.

После гимназии он не пошел в университет, а поступил чиновником в охранное отделение, где дослужился до помощника начальника, а затем, как знаток розыскного дела, вне правил, т.к. не был жандармским офицером, был назначен и начальником.

Начитанный, хорошо знакомый с историей, интересовавшийся всеми социальными вопросами, Зубатов был убежденным монархистом. Он считал, что царская власть, давшая России величие, прогресс и цивилизацию, есть единственная свойственная ей форма правления.

“Без царя не может быть России, — говорил он не раз, — счастье и величие России в её государях и их работе. Возьмите историю.” И доказательства сыпались, как из рога изобилия.

“Так будет и дальше. Те кто идут против монархии в России — идут против России; с ними надо бороться не на жизнь, а на смерть.”

И он боролся всеми законными, имевшимися в его распоряжении средствами и учил нас, офицеров, тому же.

Пройдя в молодости революционные увлечения, зная отлично революционную среду с ее вождями, из которых многие получали от него субсидии за освещение работы своих же товарищей, он знал цену всяким “идейностям”, знал и то, каким оружием надо бить всех этих спасителей России всяких видов и оттенков. Для успеха борьбы нужно было осведомление через сотрудников, и Зубатов искал их. После каждых групповых арестов или ликвидации Зубатов подолгу беседовал с теми из арестованных, кто казался ему интересным. Это не были допросы, это были беседы за стаканом чая о неправильности путей, которыми идут революционеры, о вреде, которые они наносят государству. Во время этих разговоров со стороны Зубатова делались предложения помогать правительству в борьбе с революционными организациями. Некоторые шли на эти предложения, многие же, если и не шли, то все-таки сбивались беседами Зубатова с своей линии, уклонялись от неё, другие же совсем оставляли революционную деятельность. (…)

Зубатов не смотрел на сотрудничество, как на простую куплю или продажу, а видел в нем идейное, что старался внушить и офицерам. Учил он также относиться к сотрудникам бережно [45].» — ист. 97, с. 48, 50.