Внутренний СССР - Разгерметизация

Легкие (бронепалубные) крейсера предполагалось использовать для разведки, перехвата в море и уничтожения торговых судов, сопровождения и поддержки миноносцев, а также для защиты своих броненосцев от вражеских миноносцев. Броненосные крейсера предполагалось использовать для прикрытия действий легких сил и совместно с броненосцами в артиллерийском бою.

В середине 1880-х гг. в России был построен броненосный крейсер “Адмирал Нахимов”. Но этот удачный тип корабля с броневым поясом по всей ватерлинии, броневой палубой и артиллерией главного калибра в четырех двухорудийных бронированных башнях, расположенных ромбом, остался единственным. Вместо дальнейшего развития этого перспективного конструктивного типа боевого корабля, изжившего себя только в ходе первой мировой войны, Россия построила серию броненосных крейсеров “Рюрик”, “Россия”, “Громобой” водоизмещением около 12 тыс. тонн.

По сравнению с бронебашенным “Адмиралом Нахимовым” эти корабли, при большем водоизмещении, из-за размещения артиллерии в палубных установках вдоль бортов на нескольких палубах имели плохую защиту артиллерии броней и по этой причине были малопригодны для эскадренного боя, что и подтвердила гибель “Рюрика” в августе 1904 г. “Рюрик” лишился в бою рулевого управления, а два других близких по конструкции корабля принуждены были его бросить на погибель под огнем японцев, чтобы не погибнуть самим и не оставить Владивосток вообще без корабельной защиты с моря.

Потом эти корабли посчитали слишком дорогими в постройке и решили перейти к строительству бронепалубных крейсеров около 6,5 тыс. тонн водоизмещением (“Аврора”, “Варяг” и др.). Этот тип оказался вообще никчемным. Его вооружение (главный калибр — 152 мм, 8 — 12 орудий в палубных установках без брони), как и у “Рюрика”, “России”, “Громобоя” было для того, чтобы уничтожить торговый небронированный пароход, но из-за практически полного отсутствия броневой защиты, эти корабли не могли длительное время находиться под огнем сопоставимого с ними по мощи артиллерии противника.

Ярче всего это проявилось на “Варяге”: за 45 минут боя осколками (а не прямыми попаданиями!) было выведено из строя 75 % артиллерии корабля, естественно, что и большая часть боезапаса осталась лежать в погребах крейсера, затопленного после боя по приказу В.Ф.Руднева; из полутысячного экипажа более 280 человек имели преимущественно осколочные ранения (в основном это люди, кто по боевой тревоге находился вне броневой защиты на верхней палубе у орудий), и всего только около 30 человек были убиты. Основная причина столь печального исхода боя у Чемульпо [30]— конструктивный тип крейсера, не пригодный к боевым действиям.

Итогом такой военно-технической политики было то, что ни броненосные, ни бронепалубные крейсера не могли действовать самостоятельно (“Рюрик”, “Варяг”) и не могли поддерживать огнем свои броненосцы. Броненосцы России также обладали многими недостатками, но все же не в такой степени, как её крейсера.

Погибшему в той войне выдающемуся флотоводцу и инженеру адмиралу С.О.Макарову принадлежит печальный каламбур: «лучше иметь 12 крейсеров по 3 тыс. тонн водоизмещением, чем 3 крейсера по 12 тыс. тонн.» Эти слова отражают факт неготовности России вести крейсерскую войну на удушение экономики противника пресечением его морской торговли.

И были люди которые понимали, что нужно флоту, но их устраняли, как и В.Ф.Руднева, с тех должностей, где они могли оказать влияние, а мнения их не находили выражения в кораблестроительных программах России. К тому же выполнение последней из предвоенных кораблестроительных программ России должно было завершиться на год позднее аналогичной японской, о каком хронологическом сдвиге в С-Петербурге тоже не желали думать, оценивая военнополитическую обстановку на Дальнем Востоке.

Отставал русский флот и в технике, прежде всего в артиллерии. На большинстве кораблей к началу войны не было оптических прицелов и оптических дальномеров, в то время как у японцев оптический дальномер был в каждой артиллерийской башне дополнительно к общекорабельным, и все орудия были снабжены оптическими прицелами.

Россия не имела и хороших фугасных снарядов, а её корабли были не приспособлены к тому, чтобы выдержать массированный обстрел фугасными снарядами противника (бой “Варяга”, Цусима).

В ходе войны выяснилось, что наиболее распространенные на кораблях орудия — 152 мм пушки системы Кане — ломаются сами при стрельбе на больших дистанциях (с большими углами возвышения): гнутся подъемные дуги и выкрашиваются зубья секторов и шестеренок, что исключает наводку орудий и стрельбу.