А Столешников - «Максим Горький = Иегудил Хламида». Подлинная причина отравления двойного предателя.

Это прямое указание на то, что Горький непосредственно занимался активной террористической деятельностью против своей родины. Не зря Горький отсиживался на Капри вплоть до царской амнистии 1913 года. Это также имеет отношение и к непосредственному участию Горького и его гражданской жены Марии Фёдоровны Андреевой-Юрковской, которая одновременно спала и с миллионером Саввой Морозовым, к организации убийства этого Саввы Морозова еврейским боевиком Леонидом Красиным. Самое интересное, что этот олигарх Савва Морозов сам был криптоевреем, а никаким не «сочувствующим пролетариату», каким его обычно пытаются представить, и из которого эта тёплая компания отморозков выбивала деньги для еврейской террористический деятельности. Одна из глав «Книги о русских людях» Горького посвящена тёплому описанию прекрасной личности Саввы Морозова, с которым Горький был, как вы видите в более чем дружеских отношениях. Они, что называется, были «молочными братьями». Савва Морозов был в странных отношениях с еврейскими революционерами, он давал, или они из него вымогали деньги и прятал, например, Николая Баумана на своей даче в «Горках (Ленинских)», которую впоследствии большевики же и реквизировали, и на ней умирал Ленин.

Во время попытки государственного переворота в январе 1905 года квартира Горького в Петербурге была осиным гнездом террористов. Горький говорит: «Дома мне отпер дверь опять-таки Савва Морозов с револьвером в руке…Квартира моя была набита ошеломлёнными людьми, я отказался рассказать что видел, мне нужно было дописать отчёт о визите к министрам». (Весьма интересно, кто мог требовать письменный отчёт у «вольного писателя и бродяги» Алексея Пешкова?)

Только что успел дописать, как Савва, играя роль швейцара и телохранителя, сказал угрюмо: «Гапон прибежал». (Гапон Георгий Апполонович родился в Полтавской губернии в черте оседлости в зажиточной еврейской семье, закончил православную семинарию, куда доступ евреев никогда не был ограничен).

В комнату сунулся небольшой человечек с лицом цыгана (?), (по фотографии поп Гапон чистый еврей) или барышника бракованными лошадьми, сбросил с плеч на пол пальто, слишком широкое и длинное для его тощей фигуры, и хриплым голосом спросил:

— Рутенберг здесь?

(Пётр Рутенберг — это будущий начальник полиции Петрограда при Керенском! Тогда он был командиром вооружённой еврейской группы боевиков, прибывших из японских тренировочных диверсионных лагерей, устроенных Яковом Шиффом в Японии для подготовки еврейских боевиков. Это сообщает Борис Савинков в книге «Воспоминания террориста» 1920. Нет ничего удивительно в том, что в правительстве Керенского было столько террористов. Ещё один еврейский террорист — сам Борис Савинков-Ропшин был заместителем министра обороны и шпионом-провокатором при генерале Корнилове. Банда еврейских боевиков Рутенберга для конспирации называлась «дружиной Путиловских рабочих», а Рутенберг для конспирации назывался «инженером Путиловского завода». Рутенберг позже, заметая следы, убьет Гапона).

Гапон заметался по комнате, как обожжённый. Ноги его шагали точно вывихнутые, волосы на голове грубо обрезанные, лицо мертвенно синее, и широко открытые глаза — остекленели подобно глазам покойника. Бегая, он бормотал:

— Дайте пить! Вина. Всё погибло. Нет, нет! Сейчас я напишу им (!).

Потом бессвязно заговорил о Фуллоне (Кто это?), ругая его. Выпив как воду два чайных стакана вина, Гапон требовательно заявил:

Меня нужно сейчас же спрятать, — куда вы меня спрячете?

Савва сердито предложил ему сначала привести себя в лучший порядок, взял ножницы со стола у меня и, усадив попа на стул, брезгливо морщась, начал подстригать волосы и бороду Гапону более аккуратно. (Обратите внимание, что Гапон после расстрела демонстрации должен был вернуться куда? — В штаб-квартиру террористов. И куда он пришёл? — На квартиру к Горькому. Теперь вам ясно, почему Горький ждал за границей царской амнистии 1913 года? Вспомните, что и Ленин, и Троцкий тогда были за границей и не могли руководить восстанием. Троцкий прибыл позже и опоздал. Тогда неспособный еврей Хрусталёв-Носарь руководил органом мятежников — Петросоветом.).

Савва Морозов оказался плохим парикмахером, а ножницы — тупыми. Гапон дёргал головою, вскрикивая:

— Осторожнее, что вы?

— Потерпите, — нелюбезно ворчал Савва.

Явился Пётр Рутенберг учитель и друг попа, принуждённый через два года удавить его, поговорил с ним и сел писать от лица Гапона воззвание к рабочим (!), — это воззвание начиналось словами: