А Столешников - «Максим Горький = Иегудил Хламида». Подлинная причина отравления двойного предателя.

А дальше Горький говорит о Сулержицком: «Он вообще был небрежен, и хотя по женски любил Льва Николаевича, но относился к нему странно, точно свысока немножко».

Это обычная манера евреев смотреть на гоев, как бы не замечая, как на пустое место.

Один из американских бизнесменов говорил так, что он лично беседует с кандидатами на работу и смотрит им в глаза, потому что евреи никогда не смотрят в глаза собеседнику. Но только мимо и выше. Бизнесмен объясняет это тем, что они смотрят на своего бога Иегову и не удостаивают гоя вниманием, даже если этот гой является его потенциальным боссом. Американский бизнесмен объясняет, почему он не берёт на работу евреев, потому что они всегда нанесут удар ножом в спину, или, как минимум, будут шпионить.

Так и еврей Сулержицкий смотрел на своего покровителя — как еврей смотрит на всех, «как солдат на вошь».

Толстой много обсуждал писателей с Горьким. Посмотрите, что «наивный» Толстой говорит о Достоевском, — Достоевском, который в своих «Дневниках писателя» говорит о еврейском вопросе в России с пророческим предвидением и лучше всех Львов Толстых и Максимов Горьких умноженных на самоё себя.

«О Достоевском говорил неохотно, натужно, что-то обходя, что-то преодолевая. Говорил:

— В крови его (Достоевского) было что-то еврейское (!). Мнителен был, самолюбив, тяжёл и несчастен». «Стр. 304).

Значит, для Льва Толстого, Достоевский, который разработал еврейский вопрос в России с предельной ясностью, Достоевский был евреем, а сам Лев Толстой, масон с иудейским именем Лев и интимный друг Сулержицкого — нет. И всем известно, что публичный успех писателя прямо пропорционален его явному или скрытому иудаизму.

А вот что Толстой говорит о французских писателях. Он говорит, что у французов три великих писателя. И как ни странно все они евреи: Стендаль, Бальзак, Флобер с Мопассаном и братья Гонкуры. Это кого перечисляет Лев Толстой, хотя он мог бы добавить ещё французских всех еврейских писателей, начиная с Франсуа Рабле и философа Декарта, Блеза Паскаля, Бомарше, Вольтера, Руссо, Дидро, Александра Дюма, Бодлера, Виктора Гюго и далее все без исключений.

Ещё одно потрясающе замечание Льва Толстого. Это об основателе творческого еврейского писательского союза «Серапионовых братьев». Нет, не тех советских «Серапионовых братьев», которые составились из русских евреев после революции в России, а тех, первых, немецких евреях, которые подобрались в посленаполеоновской Германии, и которых немецкий еврей Гофман был вождём. Лев Толстой говорит об этом Гофмане:

«Был немецкий писатель Гофман, у него в описываемых снах ломберные (карточные) столы по улицам бегали и всё в этом роде, так он был пьяница — «калаголик», как говорят грамотные кучера».

Да…Совсем интересно. Значит, еврейские писатели Франции у Льва Толстого — «французы», еврей Гофан — у Толстого, прямо-таки пивной немец, а антисемит Достоевский у него — еврей. И что, после этого ЛЕВ Толстой — это русский писатель? Да он провокатор высшего класса, который во всём разбирается, но будучи скрытым евреем прикидывается в этом вопросе дурачком. Я не покушаюсь на его «величие», я просто утверждаю, что Лев Толстой — криптоеврей.

Горький много рассказывает обо всей этой гомосексуальной компании «прекрасном гении» Сулержицком, на несколько десятков страниц, тогда как русскому поэту Сергею Есенину он посвящает всего пару страниц. Режиссёр МХАТа Сулержицкий умер в молодом возрасте, вполне возможно от того, что сейчас называют синдромом иммунодефицита, не намного пережив своего друга Льва Толстого, хотя был его моложе в два раза. Он умер в 1916 году и, таким образом, упустил свой исторический шанс занять место выдающегося еврейского деятеля МХАТА — Станиславского. Скорее всего, тогда была бы «великая МХАТовская не двойка, а тройка: Станиславский, Сулержицкий и Немирович. Не знаю как вам, а мне больше на слух ложиться такая еврейская тройка как: Станиславский, Сулержицкий и Склифософский. Немного с профессиями неувязка, но зато с национальностью — в самый раз.

Горький сообщает биографические данные о Сулержицком ну прямо как еврейский биограф:

«Леопольд Сулержицкий, или Сулер, как прозвал его Лев Толстой — сын киевского переплётчика. Он родился в подвале, воспитывался на улице».

Всё, национальный вопрос в данном случае Максим Горький не обсуждает.

Он описывает его: «Сулержицкий заразительно смеялся, коренастый, сильный, с прекрасными живыми глазами на овальном лице в рамке тёмной окладистой бородки».