Вероника Боде - Доктор Гоа

Приведу здесь портрет среднестатистической русской гоанки (возраст и социальное положение могут быть любыми). Как правило, она носит яркий шелковый сарафан, открывающий спину и плечи. Иногда это просто юбка на резинке, надетая как сарафан. На шее – ожерелье: янтарь, жемчуг или кораллы. Глаза подведены индийской сурьмой. На ногах – пляжные тапочки: всякая другая обувь тут моментально выходит из строя, так как дороги покрыты толстым слоем красной пыли. На плече – разноцветный тряпичный или коричневый кожаный рюкзачок. Если дело к вечеру, то в руке у дамы непременный атрибут – портативный фонарик, иногда довольно внушительных размеров: улицы Мандрема по ночам освещаются плохо, а что уж говорить о всяких глухих закоулках, где, как правило, селятся туристы и дауншифтеры? А в темноте ведь и на змею можно наступить. Да и на собаку наступишь – тоже мало не покажется. Но такой вид дама имеет в том случае, если она не водит байк: женщины-наездницы обычно выглядят более лихо и спортивно. Тут идут в ход шорты, широкие штаны «али-баба», дырчатые кожаные сапожки «ниндзя» и цветные банданы.

Время тут особое. Индийское. Об этом я впервые узнала, пожаловавшись знакомому гоанцу, что блюдо, которое мне в ресторане обещали сделать за десять минут, готовили больше часа. Он засмеялся в ответ: «Oh, this is Indian time!» [2]Так что пять минут в этом регионе могут спокойно растянуться на два часа, а три дня – на месяц, в зависимости от расторопности субъекта. Но можно точно сказать, что если вам пообещали что-то сделать за час, то через десять минут вы обещанного не получите.

Чудеса, чудеса… Самое интересное, что и по приезде в Москву долго тянулся за мной чудесный индийский хвост. Начнем с того, что, вернувшись в Россию, я вскоре отбыла в город Ковров на десятидневный курс буддистской медитации под названием Випассана, а уж там чудес было – хоть отбавляй… Моим знакомым представляется странным и то, что я не съездила на Випассану в Индии. Это объясняется просто: в Индии жарко, много мух и практически отсутствуют кондиционеры, так что я просто испугалась бытовых трудностей. В Коврове же все было вполне комфортно. Вернувшись оттуда, я буквально на второй день вызвала знакомую докторшу-ветеринара к своей старой кошке. И первое, что мне рассказала врач, – что она часто ездит в Индию, внимательно следит за развитием медицины в этой стране, а вот только сегодня была в Москве на лекции одного индийского гомеопата – и чего только он не лечит: и опухоли, и СПИД, и детский аутизм…

– Вот интересно! – говорю я. – Ведь я же только что из Индии вернулась, и тут приходите вы и начинаете мне о ней же и рассказывать!

– Подобное тянется к подобному, – резюмировала доктор.

Это правило вскоре подтвердилось снова. Через неделю я подвезла на машине молодую супружескую пару, преподавателей йоги. Он – венгр, она – полька, живут в России. Я совершенно не собиралась никого подвозить, но, увидев голосующую на дороге странного вида беременную женщину с сумками, остановилась. Заглянув в окно, они опознали во мне «свою» по алой точке на лбу. Тут же заорали: «Намастэ!» И немедленно рассказали об индийских чудесах.

– Вы знаете, мы в Индии никогда не бывали, но обычно, как только мы решим, что хотим к какому-то конкретному индийскому учителю попасть, так он тут же сам в Москву приезжает, – сказала жена.

А самое главное чудо явилось мне примерно через месяц. У нас в доме живет пожилая татарская пара: Зухра и Рашид. Они – настоящие дремучие татары, даже по-русски плохо говорят. Так вот, Зухра, мусульманская, стало быть, женщина, очень сильно пьет, постоянно занимает у соседей деньги на водку, а муж ее бьет за это каждый день смертным боем. В общем, беда… И вот иду я от подъезда к своей машине, а навстречу мне они оба – совершенно счастливые, сияющие, с просветленными лицами. И несут щенка йорка, крохотного рыжего лохматика.

– Вот, – говорит Зухра, – смотри, это мы внуку купили.

А Рашид при этом целует собачку в нос.

Это чудо на первый взгляд никак не связано с Индией. А для меня – связано. Та же степень добра и любви, что и у нас в Мандреме.

Индия – страна семейная, страна детско-родительских и братско-сестринских отношений. Зайдите в палатку к любому торговцу и спросите, есть ли у него семейный альбом. Вам тут же его с удовольствием продемонстрируют. И там обязательно будет свадьба: гости в национальных костюмах сидят на полу и руками едят праздничное угощение. Причем вам не просто покажут альбом, а сопроводят показ подробнейшими комментариями типа: «А вот это – троюродный брат жены моего дяди. А это – школьная подруга маминой кузины». В Индии даже к незнакомым людям часто обращаются «брат» или «сестра». Когда упрямый торгаш нипочем не хочет скидывать цену на какие-нибудь, скажем, штаны, я говорю ему: «Брат, я не туристка, я здесь живу!» – и он, как правило, уступает. Ну а женщину старше среднего возраста обычно зовут «мама».