Владимир Мединский - Мифы о русском пьянстве, лени и жестокости

В 1807–1811 годах Наполеон готовил общественное мнение Европы к походу на Россию. Сначала в Париже были запущены в обращение две брошюры, включавшие вариант текста «Завещания», который был взят из сочинения некоего очередного польского эмигранта М. Сокольницкого, написанного в 1797 году.

Потом, по прямому заданию Наполеона, французский чиновник Мишель Лезюр, историк по образованию, написал книгу «Возрастание русского могущества с самого начала его и до XIX века». В ней, помимо прочего, было сказано: «Уверяют, что в частных архивах русских императоров хранятся секретные мемуары, написанные собственноручно Петром Великим, где откровенно изложены планы этого государя» . Текст «Завещания» не опубликован, и Лезюр использует слухи, чтобы убедить европейскую публику в наличии агрессивных и наступательных устремлений российской внешней политики. Суть слухов такова: якобы Петр подробно спланировал территориальную экспансию в северном, южном и западном направлениях, вплоть до покорения значительной части Европы, Персии и Индии. Как же с такой страной не воевать?!

А затем появилась и сама фальшивка, завершавшаяся «страшными» словами: «Так можно и должно будет покорить Европу». Специалисты давно доказали, что так называемое «Завещание Петра Великого» – грубая фальсификация. Но в нее многие поверили! Не одно поколение уже не европейских, а российских и советских историков искали «Завещание Петра Великого».

Так миф начал самостоятельную жизнь, совершенно независимо от того, что было в реальности.

Повторю, в Европе лучше, чем в любом другом месте, знают: это фальшивка. Ведь д'Эон на самом деле вообще никогда не привозил во Францию ни авторский документ Петра Великого, ни его копии. Он только составил для короля меморандум об основных внешнеполитических аспектах политики Российской империи. Записки кавалера д'Эона и сейчас хранятся в архивах французского МИДа, и французам прекрасно известно, что в них написано.

Тем не менее фальшивка вытаскивалась на свет всякий раз, когда недругам России надо было оправдать свои агрессивные замыслы и действия. Так, интерес к ней усилился в 1854–1855 годах. Англо-французская пресса тогда объясняла агрессию союзников в Крыму необходимостью пресечь «старинные захватнические планы потомков Петра».

О «Завещании» вспомнили еще раз в 1876 году в связи с началом освободительного движения балканских народов: вот, мол, Россия опять наступает, мирового господства хочет.

В 1915 году снова-здорово: немцы инспирировали публикацию «Завещания» аж в иранских газетах. Замысел был прост: вызвать страх и недоверие к России в соседней, очень лояльной к ней стране. Берегитесь! Скоро придут русские казаки! Мало не покажется!

В ноябре 1941 года, когда стал очевиден провал «блицкрига», немецко-фашистские газеты вновь повсеместно публикуют «документ», предваряя его крикливым заголовком: «Большевики выполняют завещание Петра Великого о мировом господстве» [15] En Russie au temps d'Elisabeth. Memoire sur la Russie en 1759 par le chevalier d'Eon/Pre sente et annote par Francine-Dominique Liechtenhan. Paris: L'Inventaire, 2006 (Collection Valise Diplomatique). .

Известно, что обвинения в адрес Советского Союза в стремлении к «мировому господству», в намерении выполнить «завещание Петра Великого» раздавались и в годы «холодной войны»…

Уже в XXI веке экс-министр обороны США Дональд Рамсфелд заявлял, что «Россия – это новая угроза», и ссылался на «Завещание».

Начиная со второго президентского срока Путина в США стало просто дурным тоном не кричать на каждом углу об «имперской политике» России. При этом любят подчеркивать одну деталь: сам Путин – из Петербурга, любит все связанное с памятью Петра, даже у себя в кабинете Президент Российской Федерации повесил портрет первого русского императора.

Или порассуждать о том, как в реконструкции Константиновского дворца в Петербурге явно прослеживается своего рода реинкарнация эпохи и личности Петра I. Константиновский дворец изначально предназначался для принятия иностранных послов и делегаций, затем был заброшен… Что же плохого в восстановлении дворца и в реанимации активной европейской политики? В том, что В. В. Путин откровенно старается показать себя преемником проевропейской политики Петра I?

Казалось бы, такую позицию можно понять лишь как верность политике европеизации страны, сближения с Западом…

Но раскручивается маховик политической истерии: раз президент повесил портрет Петра, значит, верен идеям его завоевательной политики. И посему опять всплывает «Завещание». Юристы называют такое настроение «презумпция виновности». Что бы ни делали русские, это наверняка что-то плохое.