Клеопатра Колонтай - Сама себе адвокат

В Беларуси второй год идет противостояние «тунеядцев» и системы, на страже которой стоит Президент.

А что народ? Отбивается, как может. Безуспешно. Так и я. Отчаялась и устала получать отписки.

Прибегаю к крайним мерам: интернет, книга, международные правовые институты.

Заболела в 37 лет. 12 лет, т. е. до 49 врачи не могли выявить причину недомогания. Писали разные диагнозы, но в основном остеохондроз. Не подкопаешься. Остеохондроз есть практически у всего населения после 40, но как-то все сохраняют работоспособность. А я не работала практически.

Вела активную переписку с Администрацией Президента, Минздравом, была на приеме много раз в Минздраве.

Хотелось работать.

Самореализация – это важная человеческая потребность.

Была трижды в НИИ экспертизы трудоспособности, много раз настаивала на МРЭК. Заключение: оснований нет.

Как вспомню тот период, волосы дыбом на голове поднимаются. Это сейчас я – опытный пациент: научилась сама себе оказывать первую помощь, объехала всех профессоров, могу проявить настойчивость. С миру по нитке получила хоть какую-то информацию к 60 годам. А тогда молоденькая – 37 лет. Я не знала, что обозначают слова антибиотик или гайморит.

Про гайморит и зубы подумать даже не могла. Я регулярно обращалась к стоматологам и оториноларингологам. Ничего не находили, т. е. снимки не делали.

Если устраивалась на работу, то по состоянию здоровья быстро увольнялась. Подрабатывала периодически, то на огороде летом, то на рынке что-нибудь продам. Очень переживала: дети были несовершеннолетними. Сама в силу типа личности с подросткового возраста занималась общественной работой. Была секретарем комсомольской организации в школе.

Начала трудовую деятельность с 17 лет. Первая запись в трудовой книжке – директор начальной школы. До 30 лет работала без перерыва: с этого стажа и пошла на пенсию. Потом рождение двух детей – это 6 лет по уходу за ними. А потом – облом. Стала болеть. В общем, правдами и неправдами набралось 35 лет стажа. Но карьера и семья не состоялись по причине моего постоянного недомогания.

В 49 причина была найдена. За 12 лет сделано 30 операций в области лица.

Проблема в том, что острое состояние сохраняется: ознобы, ломота, патологическое содержимое из носа не отходит, головная боль.

Очень даже вероятно, что проблемную область даже ни разу не почистили – это между 21–24 зубами. Очень велика вероятность, что была или есть киста, которая подгнивает. Есть патологическая полость с патологическим содержимым – это однозначно.

Очень много данных за остеомиелит челюсти. Есть заключение профессора. Никто ни разу не провел лечение по этому поводу.

В 2005–2007 гг. оформила гражданский иск. Проиграла. Все понятно.

В 2012 г. написала заявление в Администрацию Президента и Генеральную прокуратуру с целью возбудить уголовное дело против виновных лиц.

Только в 2017 году проведена судебно-медицинская экспертиза.

Сейчас январь 2018 г. Затяжное острое состояние, которое не снимается антибиотиками. 12 лет практически без перерыва принимаю их. До 2011 г. помогали на 2 недели. После удаления 23 зуба в 2011 г. – на 1–2 дня. Операции, проведенные в 2015 г. оториноларингологом, резко усугубили состояние. Операцию должны были проводить челюстно-лицевые хирурги, но те категорически отказались.

2 операции делала в РНПЦ оториноларингологии. Операции проведены без должной подготовки, напрасно. Зачем удалили раковины – ума не приложу. Жалоб на насморк и заложенный нос практически никогда не было. Врач Горностай И. И.

Пыталась тоже возбудить уголовное дело, никто даже проверку не стал проводить. Директор центра на тот момент баллотировалась в депутаты Национального собрания. Прошла с 51 % голосами, проправительственный кандидат.

Последнее время вынуждена ходить с диктофоном. Жалуюсь на острое состояние, пишут ремиссия. В ноябре 2017 г. консультировалась у лор врача Стома А. Н. по месту жительства, настаивала, чтобы сделали описание КТ для объективности. Было отказано. Консультация записана на диктофон.