Виктор Савельев - Я лейтенант газетного фронта. Судьбы людей в публикациях разных лет. Профессия – журналист

– Остались лишь мы, молоденькие лейтенантики, – рассказывал он. – Расстреляли в немцев обоймы пистолетов – и стали уходить к своим. За мной погнался здоровенный немец с винтовкой наперевес – он меня мог бы сразу застрелить. Но задумал взять в плен. Будь у меня в пистолете хоть патрон, я бы подпустил ближе немца и застрелил. Я бегу от него, а руки висят, как плети, – не помогают бежать. А я худенький мальчишка, меня бы бугай скрутил! Так мы влетели в наш окоп – там фриц ударил штыком загородившего путь старшину. Я крикнул: «Это немец! Чего смотрите!» Его застрелили. С того дня войны у меня руки дрожат…

Медали у отца были «За отвагу», «За взятие Берлина», орден, бесстрашный он был сапер.

А меня судьба занесла в лейтенанты как офицера запаса после срочной службы в Советской Армии. Но реально поносить армейские погоны лейтенанта мне довелось лишь один день: когда военкомат призвал на сборы. На этих учениях мы, офицеры запаса, должны были навести понтонный мост через местную речку. К вечеру, подогнав выданную армейскую форму и навинтив звездочки на полевые погоны, мы послали гонца в деревню за вином.

Маленький Витя Савельев (четыре годика) с отцом-офицером Алексеем Михайловичем. Крым, Джанкой, 1950 год. Фото из семейного альбома.

Автор книги во время срочной службы в Советской Армии.

1967 год, военный аэродром Бобровка, войска ПВО.

И началось фанфаронство под тихими ясными звездами на берегу вечерней реки:

– Господа офицеры! Все пьют стоя, подняв локоть к эполетам!

Наутро после этой лейтенантской вечеринки, когда мы стояли в строю и слушали «боевую задачу» по возведению моста, приехал и возник перед командирами паренек в штатском:

– Меня прислали заменить журналиста Савельева! Его редакция просила со сборов отпустить, поскольку он в газете больше нужен…

Я снял тогда гимнастерку с лейтенантскими погонами и отдал заменившему меня парню в штатском. И больше погон никогда не надевал…

Но на газетном фронте, где я начинал как рядовой корреспондент, я потом стал как минимум лейтенантом: опытным журналистом, редактором хоть небольших, но очень кусачих газет. Мой «взвод» никогда не был большим, но на своем участке «фронта» мы всегда удерживали рубежи и не гнулись, когда на нас наседали…

Хорошо помню номер республиканской «Молодежной газеты» (где я был главным редактором), когда мы напечатали статью « Уфа – город контрастов » к помпезному юбилею города. Помпезность мы не любили, поэтому решили вместо труб и фанфар поговорить о социальных проблемах.

– Помните, в фильме «Бриллиантовая рука» было объявление «Нью-Йорк – город контрастов»? – спросил меня мой лучший репортер Тимур Хабибуллин. – Можете ли найти нам эту цитату для репортажа, что мы придумали с Равилем Гареевым?

Я внутренне улыбнулся: Равилю Мамлеевичу Гарееву – фотокорреспонденту «Молодежки» (бывшего «Ленинца») с седой косичкой и замечательно юным характером – было 65 лет, а Тимуру – за двадцать! Но два сапога пара: удумали пойти в городские трущобы на склоне реки Белой, с ветхими домиками и отсутствием удобств – а затем для контраста сходить к богатеньким в их дома-хоромы. В те годы, после былой советской уравниловки, неравенство особенно бросалось в глаза – и каждая публикация на тему «дворцов и хижин» еще была «бомбой»!

…В назначенный срок сдачи статей в номер «два сапога пара» стояли передо мной и положили на стол свой «почти гарлемский» репортаж. Равиль Гареев отснял городские трущобы у реки, называемые Архирейкой, а Тимур талантливо рассказал и о нищете домов-развалюх – и о чудесной жизни богатого элитного дома, куда журналистов пустили по недоразумению. Я читал текст: действительно два мира! Особенно впечатляла концовка репортажа с «вердиктом» по элитному дому:

«А напоследок мы поднялись на последний этаж дома, глянули окрест с лоджии – лепота! Чернеют на солнце тонированные стекла банковских офисов. Взгляд скользит по горизонту, но… Архирейки отсюда не видно».

– Отлично поработали, друзья! – сказал я, дочитав репортаж. – Будет «гвоздь номера».

– А вы знаете, что это за дом? – помялись «два сапога пара» и назвали адрес. Да, это был особый дом республиканской элиты, где жили руководители из мэрии Уфы, высокопоставленные лица из Кабинета министров Башкортостана, учредителя нашей газеты…