Олег Мозохин - Дело «Трудовой Крестьянской партии»

Во исполнение постановления был издан приказ ОГПУ № 44/21 от 2 февраля 1930 г., который провозгласил, что в ближайшее время кулаку, особенно его наиболее богатой и активной контрреволюционной части, должен быть нанесен сокрушительный удар. Поставленные задачи должны были осуществляться при безусловной поддержке батрацко-бедняцкой и середняцкой массы. Мероприятия органов ОГПУ должны были разворачиваться по двум направлениям. Это немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива и массовые выселения (в первую очередь из районов сплошной коллективизации и погранполосы) кулаков и их семейств в отдельные северные районы СССР с конфискацией их имущества.

При ПП ОГПУ создавались тройки, с представителями крайкомов ВКП(б) и прокуратуры. Состав троек предварительно должен был высылаться на утверждение в Коллегию ОГПУ. Планировалось быстрое проведение следствия по возбужденным делам и их рассмотрение во внесудебном порядке – в организуемых тройках.

Для организации бесперебойной отправки выселяемых создавались сборные пункты. При отправке их в другое место жительства им разрешалось брать с собой имущество и продовольствие в пределах установленной нормы. Причем в обязательном порядке предлагалось брать топоры, пилы, лопаты, плотницкие инструменты, по возможности хомуты и шлеи, а также продовольствие из расчета на месяц, общим весом не более 5—30 пудов на семью.

Установленные сроки операции по выселению по разным регионам были свои. Так, по СКК, СВК, НВК устанавливалось – 10 февраля; по УССР, ЦЧО – 15 февраля; по БССР – 1 марта 1930 г. В соответствии с этими сроками планировалась и отправка выселяемых с 15 февраля по 5 марта 1930 г.

Количество выселяемых и места выселения были заранее распределены. В первую очередь выселяли 14 тысяч человек на Урал, в Казахстан, в Северный край, Сибирь. Во вторую очередь планировалось выселение из Ленинградской области – 6 тысяч человек; Татреспублики – 4 тысячи; из Башреспублики – 5 тысяч; из Крыма – 3 тысячи в Северный край. Из Московской области – 15 тысяч человек в Сибирь. Из Западного края – 7 тысяч на Урал. Из Ивановской области и из Нижегородского края по 5 тысяч человек в Казахстан и т. д. [58] Мозохин О.Б. ВЧК – ОГПУ – НКВД на защите экономической безопасности государства. 1917–1941 годы. М.: Алгоритм, 2016. С. 380.

К октябрю 1930 г. было выселено 115 231 семей, в 1931 г. – 265 795 семей. За два года, соответственно, 381 тысяча семей. Часть кулацких семей (200–250 тысяч) успела самораскулачиться. Общее число высланных в 1932 г. составляло не менее 100 тысяч. Кроме того, 400–450 тысяч семей, которые должны были расселяться отдельными поселками в пределах краев и областей прежнего проживания (третья категория), после конфискации имущества и разных мытарств в массе своей ушли из деревни на стройки и в города. В сумме получается около миллиона – миллиона ста тысяч хозяйств, ликвидированных в ходе раскулачивания [59] Данилов В.П. Коллективизация: как это было. Страницы истории Советского общества. М., 1989. С. 244. .

21 марта 1930 г. Л.М. Заковский из Новосибирска сообщил Г.Г. Ягоде о том, что за пятидневку отправлено на север 2393 кулацких хозяйств, против 3852 в предыдущую. Всего выселено 12 695 хозяйств или 42,3 % от планировавшегося числа. Кроме того, было подготовлено к отправке еще 6182 хозяйств. Таким образом, выселение по второй категории по его подсчетам составит 18 877 хозяйств или 62,9 %.

Подготовительные мероприятия по внутриокружному расселению не проводились, хотя краевыми организациями было принято решение выселить только из районов сплошной коллективизации не меньше 60 % населения. Коллективизировано было 53 % населения, но, по мнению Заковского, эта цифра нереальна, так как не учитывались значительные выходы и даже распады некоторых колхозов.

Перегибы и извращения по коллективизации и ликвидации кулачества не прекращались. В погоне за процентом коллективизации в ряде мест давались установки: «не коллективизировав, не возвращайтесь», «мы тридцать человек расстреляли отказавшихся вступить в коммуну, не запишетесь – вам то же будет» и др. Для большего воздействия на сопротивляющихся работники мест подвергали крестьян различным угрозам, вызывая их ночами в Советы, самовольно забирая у крестьян продукты, скот и др.

При экспроприации кулачества продолжали иметь место случаи полного изъятия имущества, в том числе нескольких граммов лука, перца, детских сосок, варенья. Практиковалось изъятие хорошей одежды и замена ее рваньем. В ряде мест раскулачивание сопровождается издевательством, избиением, инсценировкой расстрела. Отмечались случаи мародерства, так, в Славогородском округе зафиксирован случай дележа экспроприированного имущества, при котором два коммуниста на этой почве переругались.