Алла Черкасевич - Оглянись и будь счастлив

***

К этому времени закончила семилетку младшая сестрёнка: уверенная, бойкая и амбициозная. Закончилось «тюрьма» с голодом, вшами, эпидемиями, парашей. Вместе с Галей Шкуратовой Валю направили учиться в Свердловск в Школу-ФЗУ хлебопекарной промышленности. Учёба велась на практике: пекли хлеб, батоны, изготавливали макароны. Батон разрезался вдоль, намазывался маслом и, думалось, что теперь то я точно наемся. Нет, чувство голода не уходило. Опять жили девчонки табором в большой комнате за восемьдесят копеек в месяц. Большой красивый город, парки, кино, танцы- всё интересно. Государство не отворачивалось, опекало. Выдало пальто с пряжкой на талии. «Мне должны, я же из детского дома!». Год учёбы пролетел весело и интересно. На выходные дни давали паёк с сыром и колбасой. Но случилось непредвиденно неожиданное: Валя потеряла сознание. Девочку отправили на лечение в неврологическое отделение, долго обследовали, даже брали пункцию спинного мозга. Точный диагноз не поставили или поставили? Валя этого знать не хотела и скрывала от окружающих. Валю распределили на предприятие «Росглавхлеб. Богдановичский хлебозавод», Галю – в посёлок Баранчинский. Не нравился Вале посёлок Богданович, всё не нравилось: «Деревня, деревней. В избе-общежитии холодно. Директор заставил кого-то и брёвна привезти, и покололи ему. А нам где взять дрова? Никто о нас не заботится!». Пошла и гневно высказала всё директору. Привезли бревно. Но быт по-прежнему был неустроен. А у кого пресловутый быт был устроен на послевоенном пространстве Советского Союза?

***

Из педучилища двух выпускниц направили в школьный детский дом в посёлок Сылву. Сылва – один из известных демидовских промышленных посёлков. По слухам, село основано в 1649 году. Сылвенский завод и его пруд на реке Сылва заложены в демидовские времена. Тогда было создано заводов и прудов десятки и сотни, но Сылвенский занимал особое место. Русские мастера гидросиловых устройство удачно находили, где в самом узком месте можно было «пережать» реку и создать приличный запас воды, потенциальную энергию которой легко было преобразовать в механическую. Она позволяла приводить в действие меха для дутья воздуха, колёса, станки и машины. Там, где сливались две небольшие речушки Сарга и Сылва имелись близ расположенные горки, между которыми и была сооружена плотина. Образовался пруд с двумя заливами. Из пруда вытекала река Сылва, нёсшая свои воды в Чусовую. Потребности завода заставили соорудить чуть ниже ещё один сылвенский пруд, нижний. Село Сылва было достаточно большим, настолько большим, что в селе был сооружён собор. Величественные остатки собора и сейчас позволяют судить о значимости села в своё время. Упадок села в первой половине двадцатого века вызвало строительство железной дороги девятью километрами южнее, сооружение станции Шаля (ставшей райцентром), плюс – сильный пожар, закрытие и разрушение завода. Интересной особенностью сылвенского пруда являлось то, что по берегам его обнаруживали вынесенные волнами окаменевшие остатки хвощей и ракушек, куски окаменевшего дерева. Чистоту воды доказывали водившиеся здесь раки.

Выцветшим, серым безлюдным предстало село Сылва перед Таисией. Из Н. Тагила доехала поездом до железнодорожной станции Шаля, автобусом – до села Сылва. В детском доме перед 17-летней воспитательницей возникли 14-летние парни выше её ростом. Воспитатели и нянечки наперебой нашёптывали страшные истории о воспитанниках, о том, как мальчишки перебирались на противоположный берег и пропадали там, по большей части, тонули. А учителям и воспитателям – тюрьма. Поселилась вместе с учительницей в съёмной комнатке у бабки: кровать, тумбочка, кровать. Другого жилья детдом своим сотрудникам не давал. Через две недели, в середине августа, приехала однокурсница Таисии Валя Железкина. А второе вакантное место воспитателя заняла жена директора детского дома. Да и жить Железкиной было негде. Одной из молодых воспитательниц нужно было уезжать. Таисия проявила твёрдость характера (на деле ею руководил страх) и объявила, что уедет сама. Ехать за новым распределением в Свердловск. Деньги не тратила даже на еду, только бы хватило на дорогу. В облоно встретила ещё одну однокурсницу из класса «Б», «фортепьянного», Валю Кирьянову. Её определили музыкальным работником в один из свердловских детских садов. У неё была мама! И работала она на мясокомбинате! Конец августа, все вакансии распределены. «Поедете в Верхотурье, на Заимку в дошкольный детский дом?» – спросила зав. облоно, миловидная женщина со странной фамилий Таран. «Поеду». «Куда угодно поеду, лишь бы была работа и крыша над головой», – решила Таисия. Валя Кирьянова пригласила Таисию к себе домой. Домом это назвать нельзя, но на Урале после войны такое пристанище считалось нормальным жильём: кладовка в подвальном помещении. Мать Вали достала откуда-то мятую картонную пачку пельменей. Сварили на керосине, угостили и Таисию. Поздним вечером Валя проводила Таисию на вокзал. Сытую Таисию уже не пугала новая дорога. Ночь, дощатый вагон, бачок с водой и привязанная к нему цепью кружка. Напротив сидит женщина средних лет (взрослая, как казалось девушке). Расспросила, куда девушка едет и почему её билет забрала проводница? «Если едешь по работе, то билет тебе оплатят», – пояснила попутчица. С комком обиды в горле пошла к проводнице просить билет. Билет ей вернули, но всю жизнь относилась к проводникам поездов как к жуликам. «Почему все такие нечестные?!»