Мария и Виктор Котляровы - Живописная Кабардино-Балкария. Занимательное путешествие с авторами и героями книг по республике, которую называют жемчужиной Кавказа

Задерживаться в Урды было нельзя – день стремительно клонился к вечеру, не успеем выбраться до темноты – придется ночевать под открытым небом: удовольствие не из самых приятных, тем более что день нашего путешествия – 17 октября – являлся днем рождения одного из авторов этих строк. Не стоит описывать обратную дорогу, скажем только, что она заняла в два раза меньше времени: мы буквально летели домой, забывая о крутых обрывах, скользких тропах. Переходили речку не по мелководью – его в сумерках все равно не видать, а где придется, – иногда в прямом смысле оказываясь по пояс в ледяной воде. Вымокшие, полностью обессилевшие, мы вышли из ущелья в полной темноте, освещаемые лишь светом луны. Естественно, в часы эти думалось не о самом лучшем: о том, что больше никогда в жизни никто не сможет втянуть в такого рода авантюру, что октябрьские купания не самые полезные для организма процедуры и хорошо еще, если отделаемся воспалением легких, а не чем-нибудь более серьезным…

Нестерпимо хотелось пить, что было вполне объяснимо – через пот каждый из нас потерял в этот день несколько литров жидкости (в частности, один из авторов этих строк, отягощенный лишними килограммами, – 6,5!), обезвоживание организма было столь мощным, что утолить жажду удалось лишь после принятия нескольких стаканов горячего чая. Да-да, мы не сразу на машине помчались в Нальчик, чтобы принять горячую ванну, как об этом грезилось в Урды, а остановились в гостеприимном доме Аниуара: ели горячие, пышущие жаром хичины, наслаждаясь радостью человеческого общения.

Добрались мы домой только к полуночи, горячей воды, естественно, уже не было, так что о ванне оставалось только мечтать, но тем не менее никто из нас, людей, скажем честно, физически незакаленных, не заболел даже элементарной простудой, а усталость ушла уже на следующее утро. И мы снова собираемся в эти дикие места, обладающие удивительной притягательной силой. Что влечет сюда? Возможность преодолеть себя? Зов крови? Желание прикоснуться к прошлому, которое здесь, в Урды, Кёнделене, Канжоле, столь ощутимо, зримо и доступно…

Уместно вспомнить, что об Урды авторы впервые узнали из труда Шоры Ногмова «История адыхейского народа», описавшего знаменитую Канжальскую битву (правильнее было бы сказать – Канжольскую), ставшую переломной в многовековой борьбе кабардинцев с крымско-турецкими захватчиками. Как пишет ученый Валерий Сокуров, наиболее полно ответивший на вопросы когда, где, как и при каких обстоятельствах проходило это сражение, «кабардинского похода Каплан Гирея I касались многие авторы: Э. Кемпфер, А. де ла Мотрэ, Сейид Риза, Мехмет Фундуклулу, Дм. Кантемир, К. Главани, И.-Г. Гербер (20-е годы XVIII в.), позднее – П.-С. Паллас (1794), И. Вакербарт (1798), С. Броневский (1823) и И. Хаммер (1831), Ш. Б. Ногмов (1844)» и последний «в ряду перечисленных авторов особое место занимает» [14] Сокуров В. Н . Канжальская битва и ее отражение в кабардинском фольклоре // Актуальные вопросы кабардино-балкарской фольклористики и литературоведения. Нальчик, 1986. С.48. . Вот что конкретно сообщает адыгский летописец: «…Года два или три спустя случилось, что живший в Большой Кабарде с войском крымский паша, сидя на траве и куря трубку, беседовал со своими приближенными, в числе коих был и князь Кургоко Хатожуков. Обращение его с последним было до того дерзко, что, выкуривши трубку, он стал ее выбивать об голову князя Кургоко. Поступок этот сильно огорчил князя, однако же он не подал паше ни малейшего вида неудовольствия, но, простившись с ним, он в тот же день собрал многих князей и почетных узденей и, рассказав им о случившемся, объявил им свое намерение: в следующую ночь умертвить всех турок и крымцев, где бы они ни находились. Не исполнившим сего повеления назначен был значительный штраф и сверх того, в знак трусости, черный шерстяной колпак. Все единодушно согласились на предложение Кургоко и в следующую же ночь привели его в исполнение, причем ни одного неприятеля не осталось в живых.

На следующий год посланные крымским ханом для собрания податей, узнав на половине пути об этом происшествии, поспешили с возвращением для донесения о том хану. Разгневанный хан, в свою очередь, уведомил султана, который спустя два или три года прислал хану многочисленное войско под начальством Алегот-паши, к которому, присоединивши свое войско со многими муллами, эфендиями, хаджи и с припасами отправился на поражение кабардинцев, строя при этом в некоторых местах мечети и крепости.