Мария и Виктор Котляровы - Живописная Кабардино-Балкария. Занимательное путешествие с авторами и героями книг по республике, которую называют жемчужиной Кавказа

Он же, Аниуар, отвел нас к пещере, буквально потрясшей своей волшебной красотой. По тропинке – скользкой, глинистой, со следами от лошадиных копыт, заполненными водой, – через вымахавшие выше человеческого роста безвредные лопухи и весьма жгучие борщовники надо подняться на гору, что невдалеке от турбазы «Тызыл» по правую сторону течения реки. Восхождение, скажем, не из самых приятных – в некоторых местах трава настолько разрослась, что каждый шаг давался с трудом, да к тому же свирепый гнус, который бросался в атаку, пренебрегая страхом смерти и невзирая на самые хваленые противомоскитные средства (правда, такое наблюдается только с 15 июля по 27 августа).

Но, спустившись к пещере (это можно сделать только сверху, цепляясь за деревья и кустарники), забываешь обо всем, буквально теряя дар речи. Вход внутрь горы зарос мхом, по которому, переливаясь на солнце, струится множеством струй и струек вода. Человек, приложив всю свою неуемную фантазию, не смог бы создать столь необычную картину – ощущение, что вода сочится изо рта горы, который, если взглянуть под разными углами, то приоткрывается в улыбке, то хмурится, выражая свое недовольство. Зрелище это возможно рассмотреть только вблизи, так как горный склон настолько зарос зеленью, что издалека ничего незаметно.

Но самое необычное внутри горы. Обойдя водопад справа, обнаруживаешь еще один, достаточно узкий вход, ведущий вначале прямо, а потом уходящий отвесно вниз. Мало того, по нему потоком струится вода. Так что если хочешь попасть в саму пещеру, изволь искупаться в ледяной воде. Спуститься вниз одному трудновато – только по веревке, страхуемой сверху. Преодолев эти 5–6 метров, оказываешься на небольшой ровной площадке и видишь перед собой озеро пронзительной голубизны. Мы не ставили целью вычислить его глубину (она впечатляет – свет от мощного фонаря теряется где-то внизу, так и не достигая дна) и размеры (резиновая лодка позволила проплыть лишь несколько метров до нависающего прямо над водой каменного полога), пусть этим займутся спелеологи. Мы были поражены возникшей перед взором картиной: отблеск света на сочащихся влагой стенах, остатки свисающих сталактитов (печально, но кто-то уже успел отбить их), грохочущая в замкнутом пространстве струя водопада, череп неизвестного животного, буквально впаянный в каменное основание (бедное, как его угораздило сюда попасть!), голубой бриллиант озерной глади, манящей и сверкающей…

Зуб на зуб не попадал от холода, а уходить не хотелось, столь завораживающей была картина.

…В Урды, хранящем тайну неизвестных науке наскальных рисунков, мы направились поздней осенью – в середине октября. Надо сразу сказать, что добраться сюда можно только весной, пока не вымахала трава, или осенью, когда она уже полегла. Раньше в ущелье пасли скот, заготавливали сено, но вот уже более десятилетия здесь практически никто не бывает. Помимо Аниуара нас сопровождали еще двое жителей Кёнделена – Музафар и Крал, добродушные, улыбчивые, заботливые и само собой выносливые. Выносливость и терпение – первое, что понадобится путешественникам, ибо дороги как таковой в ущелье нет. Кое-где еще сохранилось что-то вроде подобия узкой тропки, но в подавляющем большинстве мест она исчезла – заросла травой, деревьями, завалена буреломом, снесена частыми оползнями, своенравной речкой, много раз за это время менявшей свое русло. Так что приходится почти все время идти по краю речного берега, а где он непроходим – по воде, постоянно переходя с одной стороны на другую. Хорошо, если воды в речке мало, как в нашем случае, но и то сухими не остался никто. И если при первых переправах мы еще пытались найти более-менее мелководное место, чтобы не зачерпнуть воды в сапоги, то при последующих обращать на это внимание было просто некогда. Ведь таких переправ-переходов было не пять и даже не десять, а около сорока! Естественно, оставалось только снимать сапоги и выливать из них литры холодной воды, а если не хотел отстать, то идти, не обращая внимания на хлюпающую воду и неимоверную тяжесть в ногах. Только теперь мы поняли, почему у одного из наших спутников сапоги были дырявыми. Вначале подумалось-посочувствовалось: как же он сможет идти, а потом даже зависть определенная проснулась к такой обувке, да желание появилось: изрешетить свои. Да вот действительно останавливаться было нельзя – хоть и вышли мы достаточно рано, но предстояло пройти куда как более десяти километров по бездорожью, осыпям, кручам, кустарникам, чтобы успеть засветло вернуться домой. Ночью двигаться по ущелью невозможно – гляди не гляди, расщелины, выемки между камнями не усмотришь и сломать ногу, а то и покалечиться – секундное дело.