Андрей Сульдин - 1937. Большой террор. Хроника одного года

Бухарин на встрече с рабоче-крестьянскими корреспондентами

С докладами «Об уроках вредительства» выступили трое: Вячеслав Молотов, Лазарь Каганович и Николай Ежов. Молотов заявил, что вся страна наводнена врагами и что борьбу с ними нельзя вести обычными средствами. Необходимо создать «тройки», или особые совещания. Каганович поведал о борьбе с врагами в своем наркомате путей сообщения, изложил первые, «пробные» результаты: «Мы в политаппарате дороги НКПС разоблачили 220 человек. С транспорта уволили 485 бывших жандармов, 220 эсеров и меньшевиков, 572 троцкиста, 1415 белых офицеров, 285 вредителей, 433 шпиона». Ежов тоже долго говорил о врагах и в конце произнес: «За несколько месяцев не помню случая, чтобы кто-нибудь из хозяйственников и руководителей наркоматов по своей инициативе позвонил бы и сказал: “Товарищ Ежов, что-то мне подозрителен такой-то человек, что-то там неблагополучно, займитесь этим человеком”. Таких фактов не было. Чаще всего, когда ставишь вопрос об аресте вредителя, троцкиста, некоторые товарищи, наоборот, пытаются защищать этих людей». То есть нарком внутренних дел бросил в глаза собравшимся совершенно недвусмысленную угрозу. Но никто из проголосовавших потом за принятие специального постановления, которое обязывало ведомство Ежова «довести дело разоблачения и разгрома троцкистских и иных элементов до конца с тем, чтобы подавить малейшие проявления их антисоветской деятельности», не осознал, что многие из них становятся заложниками НКВД.

Еще одним важнейшим событием февральско-мартовского пленума 1937 года стало выдвижение Сталиным его знаменитого и зловещего тезиса о том, что «по мере продвижения к социализму классовая борьба будет обостряться». А между прочим, всего двумя месяцами ранее он говорил, что в стране построен социализм и тем самым уничтожена почва, на которой произрастают враждебные элементы. По настоянию Сталина в резолюции пленума был внесен специальный пункт о том, что «тюремный режим для врагов Советской власти (троцкистов, зиновьевцев, эсеров и т. д.) – нетерпим. Он больше походит на принудительные дома отдыха, чем на тюрьмы. Допускается общение, сношения письмами с волей, получение посылок и т. д.». До сих пор так и не обнародован самый первый документ – распоряжение Сталина применять к подследственным пытки, но можно с уверенностью сказать, что он появился на свет и был разослан на места или сразу после закрытия пленума, или даже во время его работы.

В работе пленума принимали участие и коммунисты РККА, избранные XVII партсъездом членами ЦК ВКП(б) (Клим Ворошилов, Ян Гамарник, Иона Якир), кандидатами в члены ЦК (Василий Блюхер, Семен Буденный, Антон Булин, Александр Егоров, Иероним Уборевич; Михаил Тухачевскийнаходился в отпуске и в работе пленума ЦК не участвовал). Кроме того, в качестве гостей на Пленуме присутствовали такие известные военачальники и политработники, как Иван Белов, Яков Алкснис, Владимир Орлов, Петр Смирнов, Борис Фельдман, Александр Седякин. Из всей этой головки военно-партийной элиты своей смертью умрут лишь Ворошилов и Буденный. Гамарник уже через три месяца покончит с собой, Блюхера забьют до смерти в тюрьме, остальные будут расстреляны как «заговорщики и шпионы». Будут репрессированы и многие другие участники пленума (Иван Акулов, Иосиф Пятницкий, сам Ежов). Участники переломного пленума – своеобразного инструктажа по «выкорчевыванию» всех «недостойных», они не только не возражали, не только не сопротивлялись гибельному курсу, но и активно поддерживали этот курс. Как знать, может, в свой предсмертный час многие из них относили к себе слова песни времен Гражданской: «Мы сами копали могилу свою…»

24 февраля 1937 года:

На второй день работы пленума КЦ ВКП(б) Молотов и Каганович выступили с яростными обвинениями против Бухарина. Бухарин ответил резко: «Я не Зиновьев и Каменев и лгать на себя не буду». «Не будете признаваться, – тут же зло ответил ему Молотов, – этим и докажете, что вы фашистский наймит, они же в своей прессе пишут, что наши процессы провокационные. Арестуем – сознаетесь!» («Вот где мышеловка!» – говорил Бухарин вечером жене.) «В НКВД есть люди, которые, прикрываясь авторитетом партии, творят невиданный произвол», – продолжал Бухарин. «Ну вот, мы тебя туда пошлем, – вмешался Сталин, – ты и посмотришь…» Возможно, в этот же день, возможно, на следующий, Бухарин, уже поняв, что ему грозит, написал свое знаменитое письмо «Будущему поколению руководителей партии», заставил свою молодую жену Анну Ларинувыучить его наизусть, а оригинал сжег. Вскоре арестовали и Анну Михайловну; их годовалый сын попал в детдом.