Виктор Еремин - Стеснительная гетера и другие истории из мира интриг и интриганов

Здесь надо сказать, что столетиями не было однозначного мнения о причинах гибели великого визиря и о том, кто его убил. Но после выхода на телевизионные экраны популярного сериала «Великолепный век» даже профессиональные турецкие историки стали придерживаться выбранной сценаристами фильма версии. Утверждается, что великий визирь позволил себе назваться султаном в одном из дипломатических писем, которое попало в руки Хюррем, а та не преминула воспользоваться чванством врага и передала письмо супругу. Прочитав его, Сулейман возмутился и приказал удушить друга.

Версия сама по себе эффектная, но очень сомнительная, особенно в отношении мудрого Сулеймана Кануни. Более серьезной видится версия о профранцузской политике Ибрагима, в которой он мог перейти границы дозволенного, за что и был тайно казнен. Другими словами, хотя молва и возводила вину за гибель Ибрагима-паши на Хюррем, никаких подтверждений этой сплетни не существует.

В дальнейшем молва тесно связала султаншу с бейлербеем [35]Диярбакыра [36]Рустемом. В молодости он был силахтаром [37], героически проявил себя в битве при Мохаче [38]и с тех пор оказался в фаворе у Сулеймана Великолепного. Не известно, какую роль играла Хюррем в быстрой карьере Рустема, но после Диярбакыра он стал бейлербеем всей Анатолии, а в 1539 г. уже был третьим визирем Дивана.

Вот тогда-то совершенно точно похлопотала лично Хюррем, и в ноябре того же года состоялась свадьба 39-летнего Рустема-паши с единственной дочерью Сулеймана – семнадцатилетней Михримах Султан. Надо отдать должное, брак этот оказался очень прочным. Ученые-историки утверждают, что Рустем и Михримах за всю жизнь ни разу не изменили друг другу и хранили нерушимую верность. Выдумки об их изменах появились только в наше время. Михримах оставалась преданной мужу и после его кончины от водянки в 1561 г. По ее заказу почившему супругу принцессы была возведена тюрбе [39]в одном из престижнейших мест Стамбула – в саду храмового комплекса Шехзаде Мехмед джами, где похоронены любимые сыновья Хюррем и Сулеймана – Мехмед и Джихангир.

Несмотря на то, что Рустем стал единственным даматом [40](зятем) Сулеймана Великолепного, он еще долгое время оставался на вторых ролях. Только после неожиданного скандала с дракой, случившегося в Диване между ее визирями в 1544 г., Сулейман назначил Рустема-пашу великим визирем. Впоследствии это заурядное событие легло в основу слухов о сговоре Хюррем и Рустема-паши для погубления шехзаде Мустафы.

Конный портрет Сулеймана I Великолепного. Художник Г. Эворт

А теперь обратимся к событиям, случившимся в Османской империи в первых десятилетиях XVI в., когда отец тогда еще шехзаде Сулеймана – шехзаде Селим поднял восстание против своего отца султана Баязида II Вели [41]. Бунтовщика поддержали янычары и хан Крыма Менгли I Гирей. Поначалу Баязид разгромил Селима, и шехзаде вынужден был бежать в Бахчисарай. Но затем султан решил, что надо кончать со смутой в государстве, и в 1512 г. добровольно отдал престол беглецу. Неблагодарный Селим I мало того, что приказал зарезать всех мужчин из рода Османов, чтобы избавиться от претендентов на престол, он еще повелел без каких-либо почестей отправить отца в ссылку в родовое поместье Дидимотихон (близ Эдирне), где тот через пару недель по прибытии был отравлен.

В случае Сулеймана янычары были преданы любимому сыну султана и Хюррем – Мехмеду. Но в 1543 г. Мехмед умер, заразившись оспой. И почти сразу после его смерти среди янычар начались разговоры о том, что Сулейман стареет, что ему пора отправляться на покой – в Дидимотихон, а престол следует передать шехзаде Мустафе. Со временем среди армейского командования был составлен военный заговор, решающую роль в котором взяли на себя командиры янычар. Независимо от его собственных намерений, Мустафа оказался смертельной угрозой и для Сулеймана, и для его сыновей от Хюррем. Перед султаном был пример султана Баязида II – ведь тогда все случилось буквально на глазах Сулеймана.

В октябре 1553 г. по приказу султана шехзаде Мустафа явился к отцу в полевой штаб в Эрегли. «…прибытие Мустафы вызвало сильное возбуждение. Он смело поставил свои шатры позади шатров отца. После того визири выразили Мустафе свое почтение, и он поехал на украшенном боевом коне, эскортируемый визирями и под возгласы толпившихся вокруг него янычар, к шатру султана, где, как он ожидал, должен был получить аудиенцию. Внутри “все казалось мирным, не было солдат, телохранителей или сопровождающих лиц. Присутствовали, однако, несколько немых (категория слуг, особенно высоко ценившаяся турками), сильных, здоровых мужчин – предназначенных ему убийц. Как только Мустафа вошел во внутренний шатер, они решительно набросились на него, изо всех сил стараясь набросить на него петлю. Будучи человеком крепкого телосложения, Мустафа отважно защищался и боролся не только за свою жизнь, но и за трон; ибо не было места сомнению, что, сумей он вырваться и соединиться с янычарами, они были бы настолько возмущены и тронуты чувством жалости по отношению к своему фавориту, что могли бы не только защитить его, но и провозгласить султаном. Опасаясь этого, Сулейман, который был отгорожен от происходившего всего лишь льняными занавесями шатра… высунул голову в месте, где в этот момент находился сын, и бросил на немых свирепый и грозный взгляд и угрожающими жестами пресек их колебания. После этого, в страхе удвоив усилия, слуги опрокинули несчастного Мустафу на землю и, набросив шнурок на шею, удушили его”.