Александр Верт - Дух свободы - Наследники партизан

Это было нелепое заявление, которое Витю не впечатлило, но когда Кирилл сел у кровати и стал рассказывать ему про первый воскресный марш [20] 16 августа 2020 года. , Витя снова посмотрел на него.

Глаза у него были пустые, но он смотрел и слушал.

– Все изменится, я уверен, – говорил ему Кирилл, правда в это веря, а Витя внезапно спрашивал:

– Ты понимаешь, что у меня почти нет шансов?

– В смысле? – как дурак спросил Кирилл.

– Мне двадцать пять, и я инвалид, – сказал Витя тихо, но без надрыва, с каким-то равнодушием. – У меня не будет детей, я импотент до конца своих дней. Я не мужик, а так… Так какое мне дело до ваших перемен?

Кирилл молчал, но не стал отводить взгляд, смотрел в пустые глаза Вити и запрещал себе отворачиваться, ненавидя себя за то, что не был с ним рядом одиннадцатого августа, когда того задержали, впечатали водометной струей в стену, оглушили, а затем, избив, оттащили в автозак.

По крайней мере, так об этом говорил Сергей и рычал от того, что не мог этому помешать.

– Еще не все потеряно. Насколько я знаю, врачи не могут сказать наверняка, – сказал Кирилл, заставил себя это сказать.

– А я могу, – ответил на это Витя и отвернулся. – Уходи, я устал и буду спать, – добавил он, глядя в стену.

Оставлять его одного в платной палате было страшно, но Кириллу сразу сказали, что лучше просто уйти, потому он уходил, не прощаясь, не решаясь рта открыть. Только потом понял, что это был самый честный из разговоров, который был у Вити. Кириллу он сказал больше, чем говорил другим, больше, чем мог даже написать в сообщениях.

Понимая это, Кирилл спрашивал каждый день, стоит ли ему приходить, и приходил, лишь когда Витя соглашался, чтобы стойко принимать эту правду от лучшего друга:

– Я не вижу смысла жить.

– Это пройдет, – говорил ему Кирилл.

– Возможно, – соглашался Витя, и в этом тоже был прогресс, о котором Кирилл не мог говорить.

Слушая отрешенный голос Вити, видя желтоватые следы на шее, такие же, как у Артура в ту пору, некогда багровые метки, оставленные дубинками [21] Задержанных в Минске в период с 9 августа по 11 августа 2020 года пытали на Окрестина. Многие из них провели эти три дня в невыносимых условиях. , Кирилл не мог простить себе отсутствия в Минске в ночь с девятого на десятое августа. Его не было рядом и теперь он никогда не поймет, что пережили там ребята и почему не хотят об этом говорить. Ни Сергей, ни Артур, ни тем более Витя. Ни один из них не хотел говорить о первых днях протеста, а задержанные Витя и Артур не были с тех пор в порядке.

Последнего Кирилл видел каждый день и порой ему казалось, что во взгляде у Артура есть та же пустота, а потом он вроде брал себя в руки и действовал.

Витя же по-прежнему не мог нормально говорить и жить дальше.

Еще в августе его вывезли на лечение в Германию. Его девушка уехала с ним и рассказывала новости вместо него. Она не отчаивалась и постепенно добивалась успеха, по крайней мере, Кириллу она прямо сказала, что детей у Вити может и не будет, но полноценную жизнь он обязательно проживет, если только сможет побороть депрессию.

«Он сегодня весь день был совсем нормальным, очень веселым. Я даже убедила его покататься на скейте. Ты же помнишь, что он это дело любил, – писала она как раз накануне ультиматума. – Он сначала думал, что у него ничего не выйдет, потому что он все забыл, а потом радовался, потому что все у него получалось. Но вечером он вдруг изменился. Я спросила, что случилось, а он сказал только одну фразу: «Я хочу вернуться, но не могу, боюсь даже думать о возвращении!» А потом заперся на два часа в ванной».

Витя обещал не вредить себе, обещал говорить, если у него будут такие мысли, но всякий раз, когда его взгляд становился пустым, все понимали, что он может просто покончить с собой, несмотря на психотерапию, гормоны и антидепрессанты.

«Я хочу домой, но мне яиц не хватает вернуться», – писал Витя в чат друзьям, и было не ясно, как на это реагировать.

«Ну так правильно, одно же тут осталось. Приезжай!» – отвечал ему Сергей. Он один как-то ухитрялся не подбирать слова, а нести все ту же свою вечную фееричную чушь.

Кирилла от таких шуток передергивало, но Витя вроде не обижался, а просто отвечал:

«В этом и проблема».

«Значит, надо привезти тебе немного яиц», – шутил Сергей, пытаясь сохранить беседу в рамках шутки любой ценой. Он был готов писать что угодно, только бы Витя не нарушал больше тишину чата коротким вопросом: