Татьяна Фаст - Юрис Подниекс. Тайна гибели документалиста, который снял развал СССР

Я обратила внимание, что в заключении почему-то не отражено наличие алкоголя в крови, хотя, как показывают родственники, мужчины перед плаванием выпивали. Эксперты решили не портить имидж известного человека? Или за 8 дней нахождения в воде алкоголь испарился? Как бы там ни было, а сомнение закралось: если можно было скрыть это, почему нельзя скрыть еще что-то?

К тому же заключение отражало только медицинскую сторону дела. Не менее интересными могли бы выглядеть результаты технической экспертизы акваланга. Ее отраженные следы мне удалось найти лишь в прессе того времени. Оказалось, что осмотр рокового акваланга производился на Булдурской спасательной станции. Там и был обнаружен заводской брак – неплотная заклепка в мембране дыхательного аппарата, из-за чего воздух в акваланге стал чересчур влажным. Не были также отрегулированы рычаги дыхательного автомата, а это затрудняло вдох. По инструкции эти рычаги должны проверяться раз в месяц. Техосмотр акваланга, который дали Юрису, не проводился очень длительное время. Фактически он вошел в воду с грудой железа за спиной.

Похоже, следствие в свое время поработало основательно. Это подчеркнул в беседе со мной и генеральный прокурор Латвии Эрик Калнмейерс. Он подтвердил, что была произведена не только судебно-медицинская экспертиза, но и экспертиза акваланга. К тому же проводилось научно-техническое исследование образцов легких Юриса в Саласпилсском биологическом институте. На разной глубине озера Звиргзду были взяты образцы воды – и сделано сравнение на наличие микроэлементов в каждом образце воды и внутри легких. По результатам исследований выходило, что Юрис захлебнулся на глубине 8 метров.

И все же даже эти исследования не давали ответы на все вопросы. Например, почему Юрис всплыл в одном месте, а нашли его совсем в другом? Похоже, уже тогда, когда его увидел Давис, с ним что-то произошло. Почувствовал себя плохо, стал задыхаться и сорвал маску? А может быть, под водой шла борьба, и маску сорвал кто-то другой? А если ему действительно стало плохо, но он все же нашел в себе силы всплыть, то почему не поплыл к берегу? На нем были ласты, достаточно было небольших усилий…

Нигде не нашла я и сообщений, кому принадлежал тот злополучный акваланг, где он хранился, кто его заправлял? И почему никто не ответил за его техническую неисправность? Ведь на чьем-то балансе он числился? Не было никакой информации и о личности водолаза, который организовал это трагическое плавание. Наконец, как получилось, что тело Юриса обнаружили в том месте, которое в течение 8 дней проползли, прощупали десятки профессиональных водолазов, а нашел молодой курсант, который только зашел в воду?

По моим представлениям, многие сомнения могли бы развеять материалы уголовного дела. Если бы оно было возбуждено. Однако этого не произошло. Почему?

– Потому что не было показаний, что было совершено преступление. Были только доводы, – сказал Эрик Калнмейерс. – Экспертиза была произведена очень качественная, и специалисты пришли к выводу, что к смерти Подниекса привел целый комплекс причин.

– Но кроме плохого здоровья и неисправного акваланга там могло быть и должностное преступление, ведь водолаз выдал ему неисправный акваланг. Почему его не допросили?

– Его допрашивали, и он, по-моему, пояснил, что взял у кого-то акваланг попользоваться… Я сейчас не помню деталей…

– А как вы объясните тот факт, что Юрис всплыл в одном месте, а нашли его в другом?

– Когда всплыл, он фактически тогда уже тонул и звал на помощь…

– Но почему он не поплыл, если смог вынырнуть на поверхность?

– Вы когда-нибудь тонули? Если человек захлебывается, у него уже нет сил…

– Но нашли-то его в другом месте…

– Ну и что? Могло отнести течением…

– В озере?

– Да, и там есть движение воды… Мы исследовали все события в комплексе и до смерти Подниекса, и после, и специалисты пришли к выводу, что не было оснований для возбуждения дела.

– А кто конкретно принял решение не возбуждать?

– Может быть, даже я писал постановление. Нужно смотреть в архивах, если они сохранились.

Через день, когда я вновь созвонилась с прокурором Калнмейерсом, он сказал, что материалов следственного дела в архиве Генеральной прокуратуры нет. Вероятно, их уничтожили за давностью лет. На мой возглас, как же так, ведь речь идет об очень известном человеке, г-н Калнмейерс пояснил, что дела «отказников», то есть те, по которым не возбуждены уголовные дела, долго не хранятся, тем более их никто не сортирует на известных и неизвестных. Когда это могло произойти, мой собеседник сказать не мог, потому что с 1993 по 2000 год уходил из прокуратуры в частный бизнес. А за эти годы в учреждении поменялось огромное количество народа…