Божена Рынска - Боже, Божена!

И вот эта «Олюшка» (есть что-то странное в том, что половозрелую и даже дебелую особь называют Олюшкой, а не Ольгой Батьковной) придумала, что Малашенко меня «дрессирует», накатала в «Фейсбуке», а там – пошла писать губерния. Дальше сплетня оказалась подхвачена колумнисткой «Сноба» Ариной Холиной, в свое время изгнанной из моего ЖЖ за бездарность.

Я долго терпела ее присутствие в моем ЖЖ, кривилась от ее комментариев, но, когда объемы тупости, помноженной на полную бездарность, превысили санитарные нормы, выдворила Арину вон. Она, как писал Зощенко, «затаила в душе некоторое хамство» и с тех пор регулярно пытается оклеветать меня на своей поляне. Ну, взять и передернуть правду. Так, чтобы было похоже, но не то. Обрезать кусок фразы. Составить предложение из двух других. Подлейший метод, но именно так и действуют самые гнусные клеветники, иначе кто б им верил.

Раздав паре сестер по серьгам, вернемся к нашим баранам. Баранам в прямом смысле. Результатом выдачи страстно желаемого за действительное вышло полнейшее «непопадалово». Или попадалово – это смотря с какой стороны посмотреть. Когда мы в разгар квартирной петрушки с евреем Ивановым и его троюродной тетей из Парижа прочитали эту страшно новую, просто офигительно неожиданную сплетню «Малашенко бросил Божену», мы только и смогли сказать хором, то бишь дуэтом, короче в унисон, цузамен: «ДЕЛАТЬ НЕЧЕГО!» И действительно – вот делать нечего всем этим теткам – драматургу Демиургу, графоманке Арине Холиной, писательнице Татьяне Толстой, которая, как сумасшедший с бритвою в руке, ходила по следам моих комментов в «Фейсбуке» и писала малознакомым сплетникам про Малашенко: «На самом деле он ей не муж».

В других случаях сплетня может родиться не со зла, а из подлости. Как-то раз в Париже жена олигарха Гусинского стала меня спрашивать, что мне известно о похождениях ее мужа. Мне, конечно же, было все известно. И словосочетание «Юлия Хиф» у меня сомнений не вызывало. Но я приняла огонь на себя. Била себя в грудь, уверяла, что у ее мужа сейчас адская запара в бизнесе и ему не до грибов. В это же самое время мой муж Игорь разгребал тот же завал. О чем я убедительно рассказала жене олигарха, четко расписав, где, над чем и сколько дней ее супруг, гад такой, работал, наплевав на свою святую обязанность развлекать жену и тещу.

Благой порыв разъяснить и успокоить вышел мне радикальным боком. Жена и теща решили произвести разведку боем и свои подозрения облекли вот в такую замечательную форму: «А вот Божена говорит…» То есть если не хочешь запалить реальный источник сплетни, придумай, в чьи уста можешь ее вложить, – и подставь самого малоценного из своего окружения. Что и сделала Елена Гусинская.

Кстати, потом она призналась моему мужу, что оговорила меня ее мать, как месть за то, что я не взяла ее с нами на ужин (устала от трескотни, о чем честно сказала). Муж донес эту информацию до Гусинского. Но тот передо мной так и не извинился. Знал, что я не сплетничала. Но упорно не хотел признавать себя неправым. Ну, коли так, раз это я рассказала то, о чем знал весь Лондон, так пусть уж буду виновата за дело, не без вины.

Как бороться с переводом стрелок «А вот она про тебя сказала…»? Никогда не сплетничать. Чтобы люди знали, что ты – как старик Форсайт: «Мне никто ничего не рассказывает». Тогда люди задумаются, могла ли именно ты быть источником информации.

Ну а тех, кто без перемывания чужих костей и дня прожить не может, сплетни радуют своим разнообразием и широкой областью применения. Сплетни бывают разные: веселые и скучные, фантастические и такие будничные, что их и за сплетню-то считать нельзя. Жестокие и милые, грубые и глупые, полезные и бесполезные, свежие и с душком. Какие-то запускаются нечаянно, по глупости: увидел, неправильно понял – и вперед, нести инфу в народ.

Есть сплетни вечные. Старая жвачка, вылезающая, когда околотусовочным кругам не о чем говорить. Одной такой, под названием «Бондарчуки разводятся», стало, слава богу, меньше: Федор и Светлана развелись. Бондарчуки сползали в развод долго, но хавали эту сплетню только люди с периферии тусовки. Настоящие игроки могли обсуждать развод Бондарчуков всерьез разве что лет пятнадцать назад. Как говорил Ретт Батлер, «даже самая бессмертная сплетня может износиться». Если же вы хотите действительно поинтересничать, придать себе весу в вышедшем из моды Vogue cafe, то скажите, что слышали, будто Паулина и Федя разводятся и Света опять в игре. Никто не поверит, но вам же важна не вера, а признание вашей осведомленности.