Джозеф Брэдли - Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Россия одной из первых столкнулась с этой дилеммой развития. Начнем с того, что технологические изменения исходили сверху (от государства) или извне (от иностранцев) и мотивировались административными соображениями. Появление новых технологий диктовалось не финансовыми резонами; давление рынка на прибыльность было несущественным. Положение усугубляло множество препятствий для частной предпринимательской деятельности, имевших как местное, так и иностранное происхождение. Неразвитые рынки капитала, необходимость одобрения правительства для любых действий, нехватка денег и слабый внутренний спрос, особенно на потребительские товары, препятствовали встраиванию иностранных предпринимателей в жизнь страны и ограничивали их деятельность жесткими рамками договорной среды. Хотя иностранные владельцы и руководители были в состоянии помочь местным предприятиям с внедрением моделей производства, иностранный капитал во многих кругах рассматривался как угроза суверенитету, а деятельность иностранного бизнеса находилась под особенно пристальным контролем. В сочетании с тем фактом, что правительство зачастую оказывалось единственным потребителем иностранных продуктов или технологий, это эффективно сдерживало большинство американских предприятий, которые, как правило, имели мало контактов с правительствами принимающих стран. В результате частные предприятия – энергичные партнеры правительств в развитии местных человеческих и материальных ресурсов – играли в России лишь незначительную роль в инновациях и распространении новых технологий [Wilkins 1970: 102-ЮЗ] [11] О контроле над иностранной деловой активностью см. [Kirchner 1981: 89; Carstensen 1984: 7]. По поводу предпринимательства в России см. также [Owen 1981; Rieber 1981; Kaser 1978]. .

Российская индустрия стрелкового оружия осталась вне поля зрения практически всех исследований вооруженных сил и общества, экономического развития и технологических изменений, а также промышленности и труда XIX века. Долгое время темы исследований российских вооруженных сил и общества сводились к состоянию армии при Николае I, истории сражений, военной мысли или истории оружия [12] См. [Curtiss 1965; Мещеряков 1973; Бескровный 1973; Строков 1955–1967; Федоров 1959]. . В исследованиях военных реформ 1860-1870-х годов основное внимание уделялось институциональным изменениям [13] См. [Зайончковский 1945; Зайончковский 1952; Miller 1968]. Например, Миллер, анализируя деятельность Милютина, совершенно не принимал во внимание ни вооружение, ни войсковую тактику, ни оборонную промышленность. . Более новые работы о вооруженных силах и обществе концентрировались на отношениях между военными и гражданским населением, крестьянах в военной форме и бунтовщиках, тактической доктрине, но за некоторыми исключениями почти не касались производства оружия [14] См. [Wildman 1980–1987; Beyrau 1984; Fuller 1985; Bushnell 1985; Menning 1984; Wahlde 1966; Brooks 1984]. Упомянутые исключения см. [Kipp n. d.; Goldstein 1971]. . В фокусе работ, посвященных освобождению крепостных, по понятным причинам пребывали помещичьи и государственные крестьяне, но без внимания оставалась наемная рабочая сила на государственных предприятиях, в частности на оружейных заводах [15] Cm. [Robinson 1967; Emmons 1968; Field 1976; Rieber 1966; Зайончковский 1968; Зайончковский 1958]. .

Исследования, посвященные экономическому развитию и роли государства в экономике, в основном сосредоточены на конце XIX века, роли С. Ю. Витте и частной предпринимательской элиты [16] См. [Laue 1963; Rieber 1981; Owen 1981; Gatrell 1986; Geyer 1986; Gatrell 1982]. . Нашлись свои историки и для изучения коммерческих операций иностранцев, но и они пренебрегли индустрией стрелкового оружия [17] Cm. [McKay 1970; Kirchner 1974; Kirchner 1964; Kirchner 1975; Kirchner 1981; Kirchner 1982; Kirchner 1986; Crisp 1976; Carstensen 1984; Goldstein 1980; Jones, Trebilcock 1982]. . Хотя авторитетный советский историк В. В. Мавродин указывал, что развитие огнестрельного оружия является неотъемлемой частью развития технологий и материальной культуры [Мавродин, Сот 1976: 45], похоже, мало кто прислушался к его рекомендации. Предшествующие исследования российской промышленности и положения рабочих были сосредоточены в основном на текстильной промышленности, тяжелой промышленности Санкт-Петербурга, Урала или Донбасса или совокупных производственных показателях [18] См.: [Туган-Барановский 1997; Хромов 1967; Рашин 1958; Лященко 1927; Волин, Кирьянов 1983]. . Как правило, не брали в расчет оружейников и исследователи местных ремесел, в том числе и в Тульской области [19] См. [Sartisson 1900; Кашкаров 1902; Cleinow 1904; Бакулев, Соломенцев 1960]. Отдельные исключения см. [Афремов 1850; Бриткин 1950]. Игнорируют оружейную промышленность и две широко цитируемые работы того времени: [Tegoborski 1855; Schulze-Gavemitz 1899]. Даже авторы исследований в области железоделательной, металлургической и машиностроительной промышленности не замечают производства стрелкового оружия. См. [Яцунский 1959; Струмилин 1954; Струмилин 1935; Розенфельд, Клименко 1961; Павлов 1937]. В полезной в других отношениях дискуссии о «разъединении» крепостного права и технологической отсталости Томас Эспер не уделяет внимания военной промышленности. См. [Esper 1982]. . Но хотя в последнее время сфере организации производства и труда уделяется все больше внимания и большое значение для страны квалифицированных рабочих-металлистов всеми признано, индустрия стрелкового оружия по-прежнему остается в значительной степени неизведанной [20] См. [Crisp 1978; Bonnell 1983; Bonnell 1984; Zelnik 1986; Hogan 1981; Hogan 1983]. . Немногочисленные советские исследования по истории стрелкового оружия и его производства обычно не выходят за рамки хроники внедрения, истории фабрик или борьбы за улучшение условий труда [21] См. [Ашурков 1947; Ашурков 1969; Александров 1957; Мавродин 1971; Мавродин 1976; Мавродин, Мавродин 1981]. .