Олег Давыдов - Места силы Русской Равнины. Том 2. Места силы 31–60

В монастыре Лука получил имя Корнилий. Среди прочих послушаний, он должен был собирать пожертвования. И в этом искусстве подчас использовал свой дар ясновидения. Бывало придет к каким-нибудь незнакомым людям и начинает в молитве поминать их умерших родственников. Конечно, ему хорошо подавали. Иногда он брал человека за руку и начинал ему предсказывать будущее. А своим говорил: «За руку беру для отвода, я ведь и так знаю». Предсказывал, впрочем, не только словами, иногда – символическими действиями: юродствовал. Через Корнилия будто шел сигнал, который не обязательно должен был им самим осознаваться. Например, он как-то ехал с одним ямщиком и трижды выпал из саней. А вскоре этот ямщик замерз насмерть. Будучи пьян, выпал из саней.

Быт в Крыпецком монастыре налажен хорошо

В 1900 году Корнилий ни с тог ни с сего вдруг сказал: «Не будет у нас царя! Сменят его, как плохого хозяина». Об этом, конечно, вспомнили в 1917 году. Как и о Коринилиевом пророчестве, касавшемся его собственного неправильного погребения, а также – последствий, связанных с этим. Речь вот о чем: точно предсказав время своей смерти, Корнилий добавил, что тело его не опустят в землю в день отпевания, когда же опустят, положат головой на север, а не на восток, как следует по православному чину. Так и случилось. Гроб после отпевания был поставлен в склеп под кладбищенской часовней. Потому что настоятель монастыря был в отъезде. А потом, почему-то так и не дождавшись настоятеля, Корнилия похоронили. Причем не монахи, а монастырские работники. Говорят, они хотели надругаться над старцем (его вообще-то не любили) и потому зарыли головой к северу. Так исполнилось пророчество. Но это была лишь его малая часть. Дело в том, что юродивый связал свое неправильное погребение с бедствиями, которые ждут всю страну. «Похоронят меня – вся Россия заплачет, а когда тело мое переложат, как следует, тогда и кончатся бедствия». Корнилий умер в декабре 1903 года. Вскоре началась Русско-японская война, и его почитатели решили, что это и есть предсказанные бедствия. Это, однако, было только начало.

Территория монастыря изрыта дренажными канавами

Попытки переложить тело Корнилия делались не раз. В 1913 году один из его почитателей, Василий Графов, обратился в Синод с просьбой предать тело покойного правильному погребению (исполнить последнюю волю покойного и предотвратить грядущие беды). Обер-прокурор Синода Владимир Саблер велел расследовать. Крыпецкие монахи на расспросы отвечали: ничего не знаем. А игумен Иоанникий, бывший в свое время духовником Корнилия, сообщил следствию, что тот стаканами пил вино. Мог и больше порассказать, ведь Корнилий, юродствуя, каялся ему в чужих грехах. Каялся даже в колдовстве, а не то, что в пьянстве.

Что, собственно, такое юродство? Духовная провокация, цель которой, как и любой провокации, создать ситуацию принципиальной двусмысленности, в которой перестает работать инструментарий, пригодный для ориентации в обыденной реальности консенсуса. В обыденной реальности дела обстоят так, как мы условились, а провокация вносит элемент необусловленности, а значит непредсказуемости. Провокатор как бы говорит: «Я лгу». А ты гадай: если это истина, то это ложь, а если ложь, то – истина. Но юродство – это не просто провоцирование посторонних людей, это провоцирование и себя самого. Оно двусмысленно не только для окружающих, но и для самого юродствующего. Который сам себя ставит в парадоксальное положение. Он как бы сам себе говорит: «Я лгу». И сам с собой решает вопрос, лжет он при этом или говорит правду.

Собор Иоанна Богослова

Икона Корнилия Крыпецкого

Случай Корнилия – это пророческая провокация в мистической сфере. На краю могилы, на грани жизни и смерти. Предсказывая неправильные похороны, он буквально спровоцировал братию похоронить себя неправильно. А когда через десять лет началось следствие, монахи, среди которых, конечно, не было парадоксалистов (типа Павла Флоренского), испугались. Ведь это в их монастыре почему-то отошли от православного похоронного обряда. Дело постарались замять. Но события-то, предсказанные юродивым монахом, развивались, несчастья шли одно за другим… В 1917 году на Поместном соборе архимандрит Спасо-Елизарова монастыря Симеон поднял вопрос о перезахоронении Корнилия. Впустую. Симеон выходил из себя, стучал кулаком по столу, срывался: «Если вы, епископы, не поверите этому. То кто же тогда поверит!?» Эх, неправильно действовал Симеон в парадоксальной ситуации «Я лгу». В таких ситуациях надо не убеждать, а как можно быстрей идти разрывать могилу, перекладывать тело. Иначе ведь можно и не успеть.