Олег Давыдов - Места силы Русской Равнины. Том 2. Места силы 31–60

Крыпецкие перипатетики

Проснувшись, Исайя рассказал сон игумену и братии. Решили копать там, где гроб был во сне. И обнаружили мощи, от которых вскоре произошло немало чудес. Это было при третьем Крыпецком игумене Феоктисте, который настоятельствовал с 1540 по 1558 годы. Том самом как раз игумене, которого бес попутал прогнать из окрестностей монастыря Никандра – на том основании, что тот отбивает доходы крыпецкой братии. Феоктист по натуре был явно крепкий стяжатель. Такого бесу попутать нетрудно. Возможно, это случилось и при обретения мощей преподобного Саввы. Как никак, в те времена происходили мероприятия митрополита Макария по канонизации (соборы 1547 и 1549 годов), а обретенные мощи святого значительно повышали рейтинг монастыря, привлекали паломников, увеличивали доходы. Я вовсе не хочу сказать, что мощи Саввы были обретены как-то неправильно, но то, что преподобный не сразу открылся искателям, о чем-то говорит, не правда ли?

Есть такая пословица: не место красит человека, а человек – место. Она, конечно, относится не к местам силы, а к должностям, но, собственно, какая разница? Человек, оказавшийся в (или – на) каком-то месте, меняется. Свойства места открывают в человеке новые свойства, нечто такое, чего в нем раньше, казалось бы, не было. Вот, скажем, назначили Пупкина на какую-нибудь начальственную должность, и он вдруг раздулся, стал важным и, чаще всего, совершенно неэффективным (закон Паркинсона). Но примерно то же самое происходит, когда человек попадает в место силы. Оно проявляет нутро человека. Карл Юнг называл такое явление инфляцией (захват индивидуальной психики смыслами, идущими из бессознательного).

Вход в собор Иоанна Богослова

Колокольня Крыпецкого монастыря пока не отреставрирована

Если говорить о местах силы, то они проявляют в человеке способность видеть невидимое, поскольку являются зонами контакта с необусловленной реальностью. То есть той, в которой не имеют значения обычные формы восприятия и познания (пространство, время, причинность), а имеют значение необычные ощущения и непривычные мысли, которые ни в коем случае не следует спешить сводить к банальным условностям (вот бес прошмыгнул, вот ангел показался). Гораздо полезней эти необычные мысли и ощущения удержать в себе во всей их бесформенности, попереживать их, попривыкнуть к ним, понять их (не пытаясь подвести под общепринятые представления), извлечь из них пользу. И таким образом расширить свои возможности понимания мира. Для того и существуют специальные приемы, аскетические практики.

Это мне говорил один веселый монах в Крыпецах. По крайней мере, я так его понял (он, впрочем, использовал иную терминологию). Интересно, что разговаривая о столь серьезных вещах, мы оба все время почему-то смеялись. Я еще вспомнил легенду о римских авгурах, которые не смотрели друг другу в глаза, чтобы не рассмеяться. Но из деликатности не стал говорить монаху об этом. Как бы в ответ на мою невысказанную мысль (и совершенно не к месту в том разговоре), он сказал: «Ничего, наш Саввушка был веселый». И уж совсем невпопад добавил: «Сходите искупайтесь, Святой источник под водой вон того озерка». Я искупался. Стало еще веселей.

Купальня на источнике Саввы Крыпецкого

Вообще, в Крыпецах в разные времена живало много замечательных людей. Например, во второй половине 19-го века в обитель пришел молодой человек по имени Лука, родом из Великого Села под Псковом. Он был с детства странным ребенком: любую чужую вину старался взять на себя. Сколько его ни наказывали, так и не смогли отучить от этой лжи. Она, пожалуй, была естественной формой расширения сознания (чем-то вроде юнговской инфляции). Я думаю, с этой странной особенностью характера Луки было связано еще одно удивительное свойство. Полуслепой с самого рождения, он обладал даром пророчества: что-нибудь говорил или делал как бы наобум, а потом это сбывалось. Родители обнаружили этот дар, когда мальчику еще не исполнилось и трех лет.