Андрей Пинчук: Тайная война. Во главе министерства госбезопасности ДНР

Простая арифметика. В начале июля 2014-го «Оплот» составлял не более 600–800 человек, «Восток» – порядка 800–900. У Безлера было около 350–400. Небольшие группы казаков, РПА и т. д. тоже не давали больших цифр. Задавить восстание правоохранители могли… но боялись.

«Задача. На одном острове живет два племени. В одном сто человек. И каждый хочет взять палку и пойти войной на соседей. В другом десять тысяч. И каждый хочет… чтобы сосед взял палку и пошел войной на соседнее племя. Вопрос. Кто победит?» Кстати, этот процесс характеризует не столько соотношение сил, сколько степень народной поддержки. Потому что боялись ее. Ну и Россию, конечно. Плюс послемайданная организационная дезинтеграция.

Когда мы с Олегом Березой зашли в Донецкое областное УВД, то сотрудников полиции пришлось буквально собирать.

Олег проделал огромную работу по перезапуску системы. Первые 500 человек, принявшие присягу, категорически отказывались выезжать на вызовы и выходить в патруль. Причины для этого были. Пулю можно было поймать просто так, особенно с учетом наличия на форме украинской символики. Шевроны быстро срезали, позже была заказана новая форма. Береза страшно гордился первыми автомобилями ГАИ с атрибутикой ДНР.

Чтобы уйти от украинских аллюзий и обозначить вектор гармонизации с Россией, милицию Олег решил переименовать в полицию. Патрули усиливали ополченцами, и только это на первом этапе стабилизировало ситуацию.

В этом смысле положение полиции почти всегда (если, конечно, она выполняет только традиционные правоохранительные функции) является барометром войны и контроля над ситуацией властью или ее отсутствия. Чем больше в обществе права удостоверения, тем меньше права автомата, и наоборот.

Вспоминаю в этой связи курьезный случай. В сентябре 2014 года, в момент проведения совещания министром внутренних дел ДНР со своими заместителями и командирами подразделений своего министерства, в кабинет вошел помощник и заявил:

– Олег Владимирович! К вам, хм… Пыль.

– Кто?!

– Пыль!

В этот момент в кабинет вошла маленькая, ростом не более 150 сантиметров, очень смешная девушка и заявила:

– Я должна осмотреть ваше здание на предмет наличия серверов, передающих информацию в Украину! Есть такая информация…

– Ты кто, милая?!

– Я – Пыль! От Хмурого…

Общий хохот и рассуждения про пыльного Хмурого и хмурую пыль.

На улице в этот момент все было не так смешно. Группа спецназа, прибывшая вместе с барышней, брала в окружение здание УВД и расставляла снайперов.

(Когда спустя время, уже в московском офисе «Союза добровольцев Донбасса», перед вручением знака Добровольца я напомню этой девушке тот случай и в шутку скажу, что знак должен вручать Олег Владимирович Береза, Екатерина страшно покраснеет и начнет сбивчиво вспоминать, почему так произошло.)

В итоге, конечно, конфликт преодолели, всем, кому нужно, принесли извинения, но факт оставался фактом. Привычка решать вопросы по принципу «у кого больше оружия» приходит легко и уходит очень сложно.

В сентябре я приказал задержать одного из командиров «Оплота» с позывным «Сталкер». Для этого были веские причины. Так как он был депутатом Верховного совета, то задерживали его у здания ОГА.

Уже к вечеру здание МГБ было оцеплено «Оплотом», и один из командиров с позывным «Кадет» предлагал мне выдать их товарища под угрозой штурма. Я знал, как реагировать в таких ситуациях, и решил вопрос с конфликтом.

Но такие случаи на первых порах бывали регулярно. Здание МГБ ДНР пережило три полноценных попытки штурма, в том числе при последнем, произошедшем 11 ноября 2014-го, нападавшими были тяжело ранены трое случайных прохожих.

В другой раз одно из оперативных подразделений МГБ инициировало задержание группы лиц, обоснованно подозреваемых в совершении тяжкого преступления. Для силовой поддержки и защиты оперработников и следователя я поручил привлечь спецназ министерства.

Выехали на задержание. Через какое-то время мне доложили, что один из бойцов спецназа убит в перестрелке, а остальные сотрудники блокированы значительно превосходящими силами «Востока» и разведуправления минобороны ДНР.

Так как к тому времени у меня были уже налажены отношения со всеми ключевыми командирами, вопрос быстро разрешился. «Востоковцы» были отозваны, а Хмурый, командующий военным разведуправлением, даже предложил расстрелять своих бойцов, виновных в происшедшем. Я отказался, так как требовал неукоснительного соблюдения закона. Нарушая сам, можешь ли ты спрашивать с других?