Максим Фоменко - Сражение за Калинин. Хроника нетипичной обороны

Утром 21 октября одним из первых крупных населенных пунктов Калининской области, освобожденных от противника, стало село Медное. Решение об уходе из этого села было «с тяжелым сердцем» принято командованием 41-го моторизованного корпуса еще в середине дня 20 октября. [28] NARA. Т 313. R 231. F. 7496333.

Занятие Медного советскими частями было подробно описано в воспоминаниях пулеметчика 185-й стрелковой дивизии В. С. Флерова:

«Настало утро, а команды идти вперед не было… Подошли командир роты, политрук: «Там, впереди, в тумане, село Медное, в нем немцы. Надо узнать, есть ли они на нашей стороне реки, где-то здесь мост через Тверцу…» Надо так надо. Пошло 5–6 бойцов. Спускались как бы вниз, с горы, шли по какой-то промоине или лощинке. И темнота, и туман рассеивались медленно. Показалась какая-то изгородь, мы вышли на дорогу… Пока мы шли вперед, стрельба стала сильней… Появились сараи и домишки, видимость улучшилась. Дорога привела нас к мосту. С одной стороны нас прикрывала насыпь дороги, а с другой могли заметить из-за реки. Последние 100 метров пришлось ползти вдоль канавы. Поочередно заползли наверх, прикрываясь мостовой фермой, залегли. Потом – рывок по мосту на ту сторону. Немцы не успели заминировать мост. Боевое охранение могло спокойно расстрелять нас, но немцы бросились к машине, сразу вильнувшей в проулок под нашими выстрелами. Несколько, видимо, неисправных машин остались на площадке у моста.

Меня послали доложить об успехе. Шинель я оставил ребятам и налегке побежал обратно. В полукилометре встретил наших пулеметчиков, а потом группу всадников, в которой выделялся человек в кавказской бурке. Это был командир нашего 1319-го стрелкового полка майор Д. В. Казак. Он с усмешкой выслушал мой не очень военный, но наполненный пафосом доклад, изрек: «Молодцы, пулеметчики! Двигать всех в Медное!» Я рванул к своим…

Тачанки уже подошли из леса. Погрузили «максимы» и двинулись к мосту. Нас обогнали два или три наших танка, спешившие туда же. Это были боевые машины из прославленной 8-й танковой бригады, которой командовал полковник П. А. Ротмистров, впоследствии Главный маршал бронетанковых войск».

Судя по документам, 185-ю стрелковую дивизию в наступлении поддерживали 13 танков бригады. К этому моменту оба соединения уже входили в состав 31-й армии, по поводу которой в 04:10 21 октября была издана директива Ставки № 004025:

«Ставка Верховного Главнокомандования дополнительно передает в состав Калининского фронта управление 31-й армии для объединения управления войсками, действующими против г. Калинин с севера и северо-запада. Командующим 31-й армией назначить генерал-майора В. А. Юшкевича».

Ранее Юшкевич командовал 22-й армией, кроме того, он имел за плечами огромный опыт военной службы и участия в боевых действиях в двух гражданских войнах – в России и Испании.

Это решение Ставки вызвало резкое неодобрение командующего оперативной группой Северо-Западного фронта генерал-лейтенанта Н. Ф. Ватутина:

«В самые ответственные дни войска оперативной группы передаются 31-й армии, которая не могла быстро наладить связь с войсками. В последующие дни следуют новые приказы от Калининского фронта для армии, по которым вся группировка войск оперативной группы раздается по армиям и часть дивизий выводится во фронтовой резерв…Таким образом, войск оперативной группы Северо-Западного фронта, как единого организма, не стало. Единственная ударная сила в районе Калинина была рассредоточена по армиям».

Экипаж Ер-2 из состава 421-гo ДБАП (с моторами М-105): командир лейтенант Гайворонский (третий слева), техник Зуев, штурман Кашин, стрелок-радист Елисеев и воздушный стрелок Ларин. 18 октября самолет был сбит, однако экипаж сумел вернуться в расположение части.

Немецкое самоходное 20-мм зенитное орудие на шасси полугусеничного тягача (2cm FlaK auf Fahrgestell Zugkraftwagen1t Sd.Kfz.10/4.) у Волжского моста со стороны Заволжья.

Отчасти слова Ватутина можно признать верными, так как координация действий советских войск при ликвидации немецкого прорыва на Торжок действительно была налажена далеко не идеально. Так, несмотря на все понесенные потери, боевая группа полковника Хайдебранда к 21 октября еще сохраняла боеспособность, располагая 24 боеготовыми танками. Боевой дух ее частей укреплялся благодаря регулярной эвакуации раненых – через Волгу к утру этого дня было переправлено в общей сложности 260 человек, а также доставке необходимых предметов снабжения, пусть и в весьма ограниченном объеме. Правда, отчитываясь впоследствии перед командованием 3-й танковой группы о потерях материальной части, штаб 1-й танковой дивизии признал оставление в Медном 8-и танков (4 из которых получили боевые повреждения, еще 4 были взорваны экипажами) и всех мотоциклов одной из рот мотоциклетного батальона.