Ольга Тогоева - Дела плоти. Интимная жизнь людей Средневековья в пространстве судебной полемики

Начало этому спору [15] Далее ссылки на переписку участников спора о «Романе о Розе» даются преимущественно по новейшему изданию, подготовленному Андреа Валентини: Christine de Pizan. Le Livre des epistres du débat sus le Rommant de la Rose / Ed. critique par A. Valentini. P„2016 (далее — Le Livre des epistres). Эта публикация крайне интересна для исследователей с текстологической точки зрения, поскольку выполнена по тем рукописным кодексам, которые в основе своей имели сборник, составленный самой Кристиной Пизанской и преподнесенный ею в феврале 1402 г. королеве Изабелле Баварской. Таким образом, перед нами предстает та последовательность текстов, которую хотела видеть сама поэтесса. Подробнее об издании см.: Тогоева О.И. Филология на службе у истории, или Феминизм «нулевого уровня». Рец. на: Christine de Pizan. Le Livre des epistres du débat sus le Rommant de la Rose / Ed. critique par A. Valentini. P., 2016 // CB. 2017. Вып. 78. № 4. C. 201–209. Однако в этот сборник не вошел ряд сочинений, имевших непосредственное отношение к дебатам, поэтому ниже они цитируются по первому академическому изданию «Спора»: Christine de Pisan, Jean Gerson, Jean de Montreuil, Gontier et Pierre Col. Le débat sur le Roman de la Rose / Ed. par E. Hicks. P., 1977 (далее — Le débat). положил трактат Жана де Монтрейя (1354–1418), секретаря Карла VI и прево Лилля [16] Подробнее о Жане де Монтрейе см.: Pons N. Jean de Montreuil // Dictionnaire des lettres françaises. Le Moyen Âge. P. 823–824; Ornato E. Jean Muret et ses amis Nicolas de Clamange et Jean de Montreuil: contribution à l’étude des rapports entre les humanistes de Paris et ceux d’Avignon, 1394–1420. Genève; P., 1969; Combes A. Jean de Montreuil et le chancelier Gerson: contribution à l’histoire des rapports de l’humanisme et de la théologie en France au début du XV e siècle. P., 1942. , посвященный анализу второй части «Романа о Розе». Сочинение «первого гуманиста Франции», как его традиционно именуют в специальной литературе [17] Данное определение было впервые использовано в немецкой историографии в середине XIX в.: Voigt G. Die Wiederbelebung des Klassischen Alterthums oder das.erste Jahrhundert des Humanismus. Berlin, 1859. Bd. 2. S. 347. С начала XX в. оно прижилось и у французских специалистов: Langlois E. Le traité'de Gerson contre le Roman de la Rose H Romania. 1918–1919. Vol. 45. P. 23–48; Combes A. Op. cit. P. 88. , до нас, к сожалению, не дошло, однако известно, что с романом он познакомился по настоятельному совету своего близкого друга и коллеги, еще одного королевского секретаря, Гонтье Коля (1350/1352-1418) [18] Прямое указание на это содержалось в послании Жана де Монтрейя Sois me (epist. 120), адресованном Гонтье Колю: “Iugi hortatu tuo et impulsu” (Le débat. P. 32). Подробнее о Гонтье Коле и его брате Пьере, о котором речь пойдет ниже, см.: Lefèvre S. Gontier et Pierre Col H Dictionnaire des lettres françaises. Le Moyen Âge. P. 553–554; Coville A. Gontier et Pierre Col et l’humanisme en France au temps de Charles VI. P„1934. . Этим увлекательным, надо полагать, чтением де Монтрей развлекал себя в апреле 1401 г., имея целью составить о нем собственное мнение и изложить его на бумаге в мае того же года [19] О том, что такой трактат был им действительно написан, Жан де Монтрей сообщал в письме Мее an fuerit (epist. 121) высокопоставленному представителю французской церкви (предположительно, Пьеру д’Альи) в конце мая 1401 г.: Le débat. P. 28. . Его трактат, очевидно, разошелся по Парижу в некотором количестве копий. Во всяком случае, помимо Гонтье Коля с ним смогла ознакомиться и Кристина Пизанская (ок. 1364–1431), которая уже в июне-июле 1401 г. отправила Жану де Монтрейю развернутое послание, резко критикуя его позицию и отрицая возможность того положительного, с его точки зрения, эффекта, который способно было оказать чтение «Романа» на французскую публику.

Прево Лилля, однако, не счел необходимым ответить поэтессе лично. В одном из своих посланий неизвестному адресату [20] Возможно, письмо предназначалось Эсташу Дешану или Оноре Буве: Ibid. Р. 207, note 42. , касающемся «Спора», он сравнил ее с афинской гетерой Леонтиной, любовницей Эпикура, которая «осмелилась перечить философу Теофрасту» [21] “Que licet, ut est captus femineus, intellectu non careat, michi tarnen audire visum Leuntium grecam meretricem, ut refert Cicero, que contra Theofrastum, philosu-phum tantum, scribere ausa fuit’” (Ibid. P. 42, курсив мой — O.T.). . Иными словами, женщина, не имеющая должного университетского образования (и, прежде всего, не знающая латынь), казалась королевскому секретарю недостойной вести разговор о высоких материях. Более того, используя в отношении Кристины определение meretrix (проститутка), де Монтрей сознательно низводил заочную полемику с ней до плохо завуалированных обвинений в сексуальной распущенности [22] О стилистических особенностях спора о «Романе о Розе» см.: Тогоева О.И. «Прения, преисполненные любезности». Кристина Пизанская и ее оппоненты-мужчины в споре о «Романе о Розе» // Адам и Ева. Альманах гендерной истории. 2017. Вып. 25. С. 50–71. .