Олег Мозохин - Синдикат-2. ГПУ против Савинкова

Сыроежкин крайне повышенным тоном рассказал, что в конце 1920 г., когда он прибыл из белого партизанского отряда в Ростов по делам отряда, то будучи выпивши, стал искать кокаину. «Тут подвернулся Стржалковский, который и предложил 3 грамма. Покупаю. Начинаю пробовать, оказывается кокаин таким паршивым, что мой нос стало раздирать. Обругал Стржалковского жуликом. Тот ударил Сыроежкина по лицу. В ответ тот схватил Стржалковского, подмял его под себя и поколотил, как нужно. Нас отвели в милицию. По дороге Стржалковский умолял простить его». В общем, помирились, пили с ним в этот и следующие дни. Тогда же и расстались. «А теперь, желая свести личные счеты, он затаскивает меня в полицию».

Григорий Сергеевич ругаясь выбежал в приемную. Стржалковский говорит: «Как, ты не мой б. помощник по Красной армии; ты в Трибунале работал…» Сыроежкина подобная «провокация» как бы ужалила, с криком «провокатор» он накинулся на Стржалковского, прижал его к дверям, но в тот же момент шпики, оторвали Сыроежкина от него. Втолкнули Стржалковского в другую комнату и заперли дверь: он в ужасе, форменным образом орал и пищал о причастности Григория Сергеевича к РКП(б), расстрелах и пр.

Присутствующая публика на всю эту сцену реагировала по-разному: некоторые недоумевали, некоторые смеялись и регулярно бегали в комнату, где находился Оленский, и докладывали ему, о каждом моменте происходившей «сцены». Еще минут двадцать Сыроежкин бегал по приемной, сильно нервничая, ругаясь, ударял кулаком по столу, разбил чернильницу, неоднократно кидался к двери в другую комнату, где был Стржалковский — и все вообще в таком духе.

Вышла от Оленского Анфиса и говорит: «Оленский сказал, что это какое-то недоразумение и Вас сейчас же освободят». Немного спустя входит Оленский и приглашает в кабинет. Спросил прежде всего по существу дела, касающегося привезенного материала, а затем Григорий Сергеевич рассказал ему ту же историю с Стржалковским, добавив, что если встретит его еще раз, то обязательно убьет, как провокатора. Оленский сказал, что Стржалковского они разыскивали, и сейчас он арестован. Раньше он работал в конной полиции, но был уволен, так что на это не следует обращать внимания.

Сыроежкин настаивал на очной ставке, Оленский обещал провести ее на следующий день, но таковая не была произведена. Он выдал обратно Григорию Сергеевичу документ и отпустил его из политической полиции. Сыроежкин поехал в Экспозитуру и рассказал об инциденте Майеру и Соколовскому, не забыв о своей угрозе убийством Стржалковскому. Майер просил не делать этого, убеждая, что они постараются во что бы то ни стало арестовать Стржалковского. Из Экспозитуры Сыроежкин направился в квартиру Фомичева. Анфиса спросила: «Здорово избили этого типа?» Сыроежкин ей немного рассказал о Стржалковском. А она сообщила, что Оленский спрашивал, давно ли она знает Сыроежкина и как его фамилия.

На следующий день Григорий Сергеевич в гостинице «Бристоль» ждал Соколовского. За полчаса до его прихода, послышался стук в дверь. К его удивлению, в комнату влетел Стржалковский, со словами: «Дай руку, прости, друг, я тебя не знаю, что увидишь из переписки». Григорий Сергеевич вскочил с постели, выхватил из-под подушки револьвер. Стржалковский пробкой выскочил из комнаты и побежал из гостиницы, Сыроежкин за ним. Стржалковский убежал, а Сыроежкин возвратился в номер. Вскоре пришел Соколовский и капитан, которого Григорий Сергеевич не знал. Первым их вопросом было: «Вы не виделись еще с этим типом?» Сыроежкин, страшно возмущаясь, рассказал о случившемся и добавил, чтобы они передали в политическую полицию: если последняя будет устраивать провокации по отношению к нему и посылать шпиков, то он этих шпиков будет стрелять.

Соколовский уверял, что Стржалковский приходил на свой риск и не может быть, чтобы его подослали. Спросил, когда приедут Фомичев и Леонид и когда Григорий Сергеевич намеревается выехать в Варшаву. Сыроежкин ответил, что может выехать 13 июня. Соколовский передал ему 100 долларов. Посоветовал перебраться в другою гостиницу во избежание того, чтобы Стржалковский не узнал о его связи с Экспозитурой. Григорий Сергеевич так и сделал. 13 июня он послал с запиской в Экспозитуру Анфису, она принесла документы, и в тот же день Сыроежкин выехал в Варшаву, куда прибыл утром 14 июня на ул. Сенную, д. 28, к Дмитрию Владимировичу Философову.

Дмитрий Владимирович испуганным тоном спросил: «Вы один приехали?», а затем: «А с Вами как, ничего серьезного не случилось?» Григорий Сергеевич ответил отрицательно. Философов сказал, что должен был приехать Павловский, его все ждут. Сыроежкин передал письма, немного поговорил. О своем инциденте ничего не сказал. Относительно денег сказал, что те деньги, которые вез с со-262 бой, пришлось передать нашему резиденту на одно срочное дело, сейчас может передать ему 100 долларов, которые достал в Вильно, и обещал доставить остальные на обратном пути.